СВИРИДОВ Георгий (Юрий) Васильевич (1915 98), российский композитор, пианист, народный артист СССР (1970), Герой Социалистического Труда (1975). Музыкальная комедия «Огоньки», (1951), вокально симфоническая поэма «Памяти Сергея Есенина» (1956);… … Энциклопедический словарь

Род. 16 дек. 1915 в Фатеже. Композитор. Герой Социалистического Труда (1975). Нар. арт. СССР (1970). В 1932 1936 учился в Первом муз. техникуме в Ленинграде по кл. ф п. И. А. Браудо и по кл. композиции М. А. Юдина. В 1941 окончил Ленингр. конс.… … Большая биографическая энциклопедия

Свиридов, Георгий Васильевич - Георгий Николаевич Свиридов. СВИРИДОВ Георгий (Юрий) Васильевич (1915 1998), композитор. Самобытно претворяет многовековые традиции русской певческой культуры, органично сочетая их с современной стилистикой. Тема Родины, ее судеб в эпических… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

СВИРИДОВ Георгий (Юрий) Васильевич (р. 1915) российский композитор, пианист, народный артист СССР (1970), Герой Социалистического Труда (1975). Музыкальная комедия Огоньки, (1951), вокально симфоническая поэма Памяти Сергея Есенина (1956);… … Большой Энциклопедический словарь

СВИРИДОВ Георгий (Юрий) Васильевич (16.12.1915, Фатеж, ныне Курская область 06.01.1998, Москва), композитор, народный артист СССР (1970), Герой Социалистического Труда (1975). Лауреат Сталинской премии (1946), Государственных премий СССР (1968,… … Энциклопедия кино

- (р. 16 XII 1915, г. Фатеж, ныне Курская обл.) ...В бурные времена возникают особо гармоничные художественные натуры, воплощающие в себе высшее устремление человека, устремление к внутренней гармонии человеческой личности в противовес хаосу мира … Музыкальный словарь

Георгий Свиридов Дата рождения 3 (16) декабря 1915(19151216) Место рождения Фатеж Дата смерти 6 января … Википедия

- (р. 1915), сов. композитор. Автор вокального цикла на стихи Л. (1 я ред. 1938, 2 я ред. 1957), отразившего романтич. восприятие лермонт. личности и поэзии. В его сб. «Романсы и песни» (М., 1960) вошли след. соч. на лермонт. слова: «Парус», «Они… … Лермонтовская энциклопедия

- [р. 3(16).12.1915, г. Фатеж, ныне Курской области], советский композитор и музыкально общественный деятель, народный артист СССР (1970), Герой Социалистического Труда (1975). В 1941 окончил Ленинградскую консерваторию по классу композиции (учился … Большая советская энциклопедия

РЕФЕРАТ

на тему:

«ХОРОВОЕ ТВОРЧЕСТВО

Г.В. СВИРИДОВА»

Выполнила: преподаватель по классу

вокала Касторнова Е.А.

р.п. Знаменка

2015 год

1. Введение ………………………………………………………….стр. 3

2. Особенности стиля Г.В. Свиридов … ……………………………стр.4

3. «Поэма памяти Сергея Есенина» ………………………………...стр.11

4. «Хоры» а cappella …………………………………….…………..стр.13

5. «Пять хоров на слова русских поэтов» ………………………….стр.17

6. Хоровое творчество Г.В. Свиридова (хоры без сопровождения

и с сопровождением инструментального ансамбля) ……………….стр.29

7. Заключение …………………………………………………………стр.32

8. Библиография …… ………………………………………………..стр.34

Введение

Георгий Васильевич Свиридов - один из самых самобытных и ярких художников нашей современности. Особое значение в творчестве композитора имеет тема Родины. Она звучит и в лирико-эпических сочинениях, и в произведениях, посвященных картинам народной жизни, пейзажам, и в героических образах революции.

Творчество Г.В. Свиридова неразрывно связано с образным миром поэзии. Круг поэтов, чьи стихи стали литературной основой его музыки - кантат, ораторий, вокальных циклов, отдельных романсов и песен, чрезвычайно широк. Здесь А.С. Пушкин и М.Ю. Лермонтов, поэты-декабристы и Н. Некрасов, Р. Бернс и В. Шекспир, А. Блок и В. Маяковский, С. Есенин и А. Исаакян и другие. Это характеризует Г. Свиридова как музыканта высокой культуры, которому доступны поэтические шедевры всех времен и народов. Обращаясь к произведениям лучших поэтов мира, Г. Свиридов все же отдает предпочтение русским, советским, особенно же любимому им С. Есенину: из двухсот с небольшим песен, более пятидесяти на стихи Есенина. Кстати, именно Г. Свиридову принадлежит честь "открытия" для серьезной академической музыки С. Есенина и В. Маяковского, хотя он и не первый обратился к их стихам.

Конечно, хоровое творчество Свиридова - тема, требующая серьезных исследований, которые будут проводиться всегда. Сегодня очевидно, что Свиридов-композитор востребован, интересен, глубок настолько, что будет изучаться долго. Свиридов удивительно тонко и точно чувствовал хоровую фактуру. Не случайно, что Свиридов всегда писал для лучших коллективов, композитор учитывал (выявлял, фиксировал, ставил новые творческие задачи) достоинство коллективов.

Особенности стиля Г.В. Свиридова

В музыке Свиридова духовная мощь и философская глубина поэзии выражаются в мелодиях пронзительной, кристальной ясности, в богатстве оркестровых красок, в оригинальной ладовой структуре. Начиная с "Поэмы памяти Сергея Есенина", композитор использует в своей музыке интонационно-ладовые элементы древнего православного знаменного распева. Опора на мир старинного духовного искусства русского народа прослеживается в таких хоровых сочинениях, как "Душа грустит о небесах", в хоровых концертах "Памяти А. А. Юрлова" и "Пушкинский венок", в изумительных хоровых полотнах, вошедших в музыку к драме А. К. Толстого "Царь Федор Иоаннович" ("Молитва", "Любовь святая", "Покаянный стих"). Музыка этих произведений чиста и возвышенна, в ней заключен большой этический смысл. В документальном фильме "Георгий Свиридов" есть эпизод, когда композитор в музее-квартире Блока (Ленинград) останавливается перед картиной, с которой сам поэт почти никогда не расставался. Это - репродукция с картины голландского художника К. Массиса "Саломея с головой Иоанна Крестителя" (нач. XVI в.), где отчетливо противопоставлены образы тирана Ирода и погибшего за правду пророка. "Пророк - это символ поэта, его судьбы!" - говорит Свиридов. Эта параллель не случайна. Блок поразительно предчувствовал огненную, вихревую и трагическую будущность наступившего XX столетия. "...Многие русские писатели любили представлять себе Россию как воплощение тишины и сна", - писал А. Блок в преддверии революции, - "но этот сон кончается; тишина сменяется отдаленным гулом..." И, призывая слушать "грозный и оглушительный гул революции", поэт замечает, что "гул этот, все равно, всегда о великом". Именно с таким "блоковским" ключом подошел Свиридов к теме Великого Октября, но текст он взял у другого поэта: композитор избрал путь наибольшего сопротивления, обратившись к поэзии Маяковского. Кстати, это было первое в истории музыки мелодическое освоение его стихов. Об этом говорит, например, вдохновенная мелодия "Пойдем, поэт, взорлим, вспоем" в финале "Патетической оратории", где преображен сам образный строй известных стихов, а также широкий, радостный напев "Я знаю, город будет". Поистине неисчерпаемые мелодические, даже гимнические возможности раскрыл Свиридов в Маяковском. А "гул революции" - в великолепном, грозном марше 1 части ("Разворачивайтесь в марше!"), в "космическом" размахе финала ("Светить и никаких гвоздей!")... А на слова грозного блоковского пророчества Свиридов создал один из своих шедевров "Голос из хора" (1963). Блок многократно вдохновлял композитора, написавшего около 40 песен на его стихи: это и сольные миниатюры, и камерный цикл "Петербургские песни" (1963), и небольшие кантаты "Грустные песни" (1962), "Пять песен о России" (1967), и хоровые циклические поэмы "Ночные облака" (1979), "Песни безвременья" (1980).

Два других поэта, также обладавшие пророческими чертами, занимают центральное место в творчестве Свиридова. Это Пушкин и Есенин.

На стихи Пушкина, подчинившего и себя и всю грядущую русскую литературу голосу правды и совести, подвижнически служившего своим искусством народу, у Свиридова кроме отдельных песен и юношеских романсов написаны 10 великолепных хоров "Пушкинского венка" (1979), где сквозь гармонию и радость жизни прорывается суровое размышление поэта наедине с вечностью ("Зорю бьют"). Духовная близость между композитором и поэтом не случайна. Искусство Свиридова также отличается редкой внутренней гармонией, страстной устремленностью к добру и правде и одновременно ощущением трагизма, происходящего от глубокого понимания величия и драматизма переживаемой эпохи. Музыкант и композитор огромного, своеобразного дарования, он чувствует себя, прежде всего, сыном своей земли, рожденным и выросшим под ее небом. В самой жизни Свиридова сосуществуют непосредственные связи с народными истоками и с вершинами русской культуры.

С.Есенин - самый близкий и, по всем параметрам, - главный поэт Свиридова (около 50 сольных и хоровых сочинений). Как ни странно, композитор познакомился с его поэзией лишь в 1956 г. Строка "Я - последний поэт деревни" потрясла и сразу стала музыкой, тем ростком, из которого выросла "Поэма памяти Сергея Есенина" - произведение этапное для Свиридова, для советской музыки и вообще для осознания нашим обществом многих сторон русской жизни тех лет. Есенин, как и другие главные "соавторы" Свиридова, обладал пророческим даром - еще в середине 20-х гг. он прорицал страшную судьбу русской деревни. "Железный гость", грядущий "на тропу голубого поля", - это не машина, которой будто бы боялся Есенин (так когда-то считали), это образ апокалиптический, грозный. Мысль поэта прочувствовал и раскрыл в музыке композитор. Среди его есенинских сочинений - волшебные по своей поэтической насыщенности хоры ("Душа грустит о небесах", "Вечером синим", "Табун"), кантаты, песни разных жанров вплоть до камерно-вокальной поэмы "Отчалившая Русь" (1977). Сейчас, в конце 80-х, завершается работа над новой ораторией на стихи молодого Есенина "Светлый гость".

Г. Свиридов со свойственной ему прозорливостью раньше и глубже многих других деятелей советской культуры ощутил необходимость сохранения русского поэтического и музыкального языка, бесценных сокровищ старинного искусства, создававшихся столетиями, ибо над всеми этими народными богатствами в наш век тотальной ломки устоев и традиций, в век пережитых злоупотреблений реально нависла опасность уничтожения.

Вокально-хоровую музыку Георгия Васильевича Свиридова невозможно спутать ни с какой другой - её образный мир, берущие за душу интонации, доступность покоряют слушателей с первых же звуков. Эта музыка проста, безыскусна. Но эта простота - следствие глубокого постижения сложности жизни и желания, да и умения тоже сказать о ней просто. Эта простота на фоне сложнейших исканий большинства современных композиторов кажется феноменальной, непостижимой.

Герой свиридовских произведений - поэт, гражданин, патриот, влюблённый в родную землю. Его патриотизм, гражданственность - без громких слов, но наполняют сочинения композитора тихим, неярким светом, излучающим тепло и огромную всепокоряющую силу. На интересе к Родине, народу, русской культуре и традиции сосредоточены все помыслы, все чаяния свиридовского героя. И никогда его чувства не проявляются поверхностно, но всегда глубоко, целомудренно, чисто, по-русски задушевно.

Тема Родины, России проходит через все произведения Свиридова самых различных жанров: в монументально-героической «Патетической оратории», в лирико-эпической «Поэме памяти Сергея Есенина», в вокальных циклах на стихи А.С. Пушкина, С.А. Есенина, А.А. Блока. Но чьи бы стихи не лежали в основе свиридовских песен и хоров, всегда они претворены в музыке по-свиридовски своеобразно, оригинально.

Большое место в вокально-хоровой музыке Г.В. Свиридова занимают образы русской природы, то яркие, сочные, написанные словно крупными мазками (как в «Поэме памяти Сергея Есенина»), то нежные, словно размытые, «акварельные» («Осенью», «Эти бедные селенья» на стихи Ф.И. Тютчева), то строгие, суровые («Деревянная Русь» на стихи С.А. Есенина). И всегда изображаемое пропущено через сердце, воспето с любовью. Природа неразлучна, неразделима с мироощущением лирического героя Свиридова. Она одушевленна, таинственно-непостижима.

Такое обострённое восприятие природы идёт от глубины натуры героя, его душевной тонкости, поэтической чуткости.

Г.В. Свиридов стремится отразить в своём вокально-хоровом творчестве наиболее значительные события и явления нашей истории и современной жизни, например Куликовскую битву («Песня о России» на стихи А.А. Блока), революционные события («Поэма памяти Сергея Есенина», «Патетическая оратория» на стихи В. Маяковского).

Но не только эпохальные явления нашли своё воплощение в свиридовской музыке, в ней - отражение простой, повседневной жизни людей. И в этом композитор, поднимаясь до больших социальных обобщений, создаёт образы необычайно многоплановые, а подчас и целые трагические судьбы. Народная жизнь в творчестве Свиридова - это и особый жизненный уклад, и особый мир верований, обрядов; это и высокая нравственность, высокое этическое начало, которое помогло народу выстоять, сохранить свою самобытность; это, наконец, живая жизнь, не прерывающаяся на протяжении веков, тысячелетий - несмотря ни на какие моры, нашествия, потрясения. Истины народного бытия воплощены в музыке очень разнообразной: напряжённой лирического чувства - и тихого умиления, затаённой страстности - и строгой торжественности, возвышенной печали - и бесшабашной удали, озорства.

«Три хора из музыки к трагедии А. К. Толстого "Царь Федор Иоаннович"» (1973)является, в своем роде, ключевом сочинение в творчестве Г.В. Свиридова. От него протянется линия к вершинному периоду творчества Свиридова. Постепенно у композитора вызревает идея обращения к православному обиходу как поэтическому источнику творчества. Рабочие нотные тетради дают возможность обнаружить начало и проследить по времени постепенную трансформацию этого творческого замысла. По годам это выглядит следующим образом:

1978-«Из песнопений Пасхи» (для баса соло, смешанного хора и симфонического оркестра);

1979-«Песни Великой Субботы» (для баса соло, смешанного хора и симфонического оркестра);

1980-1985 - «Обедня» (для смешанного хора без сопровождения);

1985 - «Величание Пасхи» (для чтеца, смешанного и детского хоров);

1985 - «Из мистерии» (для смешанного хора с симфоническим оркестром).

С 1985 года и до 11 декабря 1997 года Свиридов работал над своим последним произведением, ставшим своеобразным его духовным музыкальным завещанием. Теперь, когда нотные рукописи в основном разобраны, можно представить масштаб этого замысла. Дело в том, что подготовленное самим Свиридовым к печати произведение «Песнопения и молитвы» - всего лишь малая, надводная часть музыкального «айсберга», таящегося в рукописном море личного архива композитора. Если исполненная редакция «Песнопений и молитв» насчитывает 16 частей, то в композиционный план основного сочинения, имеющего условное название «Из литургической поэзии», входит 43 (сорок три!) наименования.

«Из литургической поэзии» - произведение, в котором традиционные для православного богослужения тексты переложены композитором как для хора без сопровождения (что соответствует неписаному канону православного богослужения), так и для солистов, хора в сопровождении оркестра. Это - высокое духовное искусство, только выраженное в смешанных, церковных и светских формах. И все же, говоря словами самого Георгия Васильевича, в нем «царит высокоторжественный дух православного богослужения».

Таков оказался внутренний смысл эволюции свиридовского творчества, таков оказался духовный путь великого художника, русского человека незаурядной натуры во всей ее полноте и многогранности, пережившего со своим народом все бури и лихолетья XX века.

Свиридов продолжал и развивал опыт русских классиков, прежде всего М.П. Мусоргского, обогащая его достижениями XX столетия. Он использует традиции старинного канта, обрядовых попевок; знаменного роспева, а в то же время - и современной городской массовой песни.

Свиридов развил и продолжил традиции вокальной и вокально-симфонической музыки, создал новые жанровые разновидности ее. Одновременно в области гармонии и музыкальной формы у него проявилось нового, своеобразного, индивидуального.

«Поэма памяти Сергея Есенина».

Многие произведения Свиридова связаны с образным миром поэзии. Круг поэтов, чьи стихи стали литературной основой его музыки – кантат, ораторий, вокальных циклов, в большой мере характеризует композитора как музыканта высочайшей культуры.

Самый любимый поэт Свиридова – Сергей Есенин: из двухсот песен более пятидесяти написано на стихи Есенина. Именно Свиридов впервые по-настоящему ввел в музыку поэзию Есенина как поэта огромной глубины и масштаба – не только автора лирических откровений, но и философа.

В 1955 году Г.В. Свиридов создает одно из лучших своих сочинений – «Поэму памяти Сергея Есенина». «В этом произведении мне хотелось воссоздать облик самого поэта, драматизм его лирики, свойственную ей страстную любовь к жизни и ту поистине безграничную любовь к народу, которая делает его поэзию волнующей. Именно эти черты творчества замечательного поэта дороги мне. И мне хотелось сказать об этом языком музыки…» - так композитор определил суть своего творческого замысла и свое отношение к одному из лучших поэтов России.

Замечательно в этом произведении, прежде всего то, что автор музыки очень верно передает образный строй стихов Есенина, все разнообразие настроений и их оттенков, которые характеризуют богатство души национального русского характера. Здесь и щемящая тоска, грусть одиночества, и неудовлетворенность жизнью, и любовь к природе, будь то вьюга, зимняя метель или летний полдень, на фоне которого возникает картина крестьянской страды, сбора урожая, или поэтическая картина летней ночи и магическая сцена языческого обряда. Возникает не только образ поэта, но и образ народа, среди которого он вырос и которому посвятил свои лучшие песни.

Русской песенностью пронизана вся поэзия Есенина. Эта песенность не только в особой мелодичности стихов, в их певучести – весь образный мир поэта кажется пронизанным звуками тальянки, жалейки, рожка. В его стихах звучат песни косаря, гусляра, пастуха, пение птиц, шум ветра, леса, даже времена года поют у него («Поет зима, аукает»). И что бы ни делали герои Есенина - водят ли хороводы, провожают ли рекрутов, - всюду звучит песня. Стихи поэта наполнены образами и крестьянскими, и городскими, порой слободскими, - таковы интонации стихов, в которых скрещиваются различные стили. Все это нашло отражение в музыке Свиридова.

Наиболее полно в «Поэме памяти Сергея Есенина» проявилась нерасторжимая связь двух начал – сугубо личного, субъективного, и объективного; им соответствует сольная партия и хоры.

Хоровые эпизоды или полны динамики, резких сопоставлений, или носят сдержанный, обобщенный характер. Они как бы воссоздают картины деревенской жизни. Перед нами: то живая зимняя зарисовка, то энергичная сцена молотьбы, то древний поэтичный народный обряд, то печальная картина разоренной родной земли.

В сольных эпизодах («В том краю», «Край ты мой заброшенный») особенно ощутимо сочетание интонаций крестьянской песни и городского романса.

Песенность стала основой и таких последующих сочинений Свиридова, как кантата «Деревянная Русь», «Весенняя кантата», многие хоры.

4. «Хоры» а cappella .

Сочинения Г.В. Свиридова для хора, а cappella наряду с произведениями ораториально-кантатного жанра относятся к ценнейшему разделу его творчества. Круг тем, которые в них поднимаются, отражает характерное для него стремление к вечной философской проблематике. В основном это раздумья о жизни и человеке, о природе, о роли и назначении поэта, о Родине. Темы эти определяют и отбор Свиридовым поэтов, преимущественно отечественных: А. Пушкин, С. Есенин, А. Некрасов, А. Блок, В. Маяковский, А. Прокофьев, С. Орлов, Б. Пастернак… Бережно воссоздавая индивидуальные черты поэзии каждого из них, композитор вместе с тем сближает их тематику уже в процессе отбора, объединяя в определенный круг образов, тем, сюжетов. Но окончательное превращение каждого из поэтов в «единомышленника» совершается под воздействием музыки, властно вторгающейся в поэтический материал и преобразующей его в новое художественное произведение.

На основе глубокого проникновения в мир поэзии и своего прочтения текста композитор, как правило, создает собственную музыкально-образную концепцию. При этом определяющим оказывается выделение в содержании поэтического первоисточника того главного, человечески общезначимого, что дает возможность достичь в музыке высокой степени художественной обобщенности.

В центре внимания Свиридова всегда человек. Композитор любит показывать людей сильных, мужественных, сдержанных. Образы природы, как правило, «выполняют» роль фона к человеческим переживаниям, хотя и они под стать людям – спокойные картины шири, необъятного степного простора…

Общность образов земли и людей, ее населяющих, композитор подчеркивает, наделяя их сходными чертами. Главенствуют два общих идейно-образных типа. Образы героические воссоздаются в звучании мужского хора, преобладают широкие мелодические скачки, унисоны, острый пунктирный ритм, аккордовый склад либо движение параллельными терциями, нюанс forte и fortissimo. Напротив, лирическое начало характеризуют преимущественно звучание женского хора, мягкая мелодическая линия, подголосочность, движение ровными длительностями, тихая звучность. Такая дифференциация средств не случайна: каждое из них несет у Свиридова определенную выразительно-смысловую нагрузку, комплекс же этих средств составляет типично свиридовской «образ-символ».

Специфика хорового письма любого композитора выявляется через характерные для него типы мелодики, приемы голосоведения, способы использования различных типов фактуры, хоровых тембров, регистров, динамики. Есть свои излюбленные приемы и у Свиридова. Но общим качеством, связывающим их и определяющим национально-русское начало его музыки, является песенность в широком смысле этого слова, как принцип, окрашивающий и ладовую основу его тематизма (диатоника), и фактуру (унисон, подголосочность, хоровая педаль), и форму (куплетность, вариционность, строфичность), и интонационно-образный строй. С этим качеством неразрывно связано другое характерное свойство музыки Свиридова. А именно: вокальность, понимаемая не только как умение писать для голоса: как вокальное удобство и певучесть мелодий, как идеальный синтез музыкальной и речевой интонаций, который помогает исполнителю достигать в произношении музыкального текста речевой естественности.

Если же говорить о технике хорового письма, то, прежде всего, следует отметить тонкую выразительность тембровой палитры и фактурных приемов. В равной степени, владея приемами подголосочного и гомофонного развития, Свиридов, как правило, не ограничивается чем-то одним. В его хоровых произведениях можно наблюдать органическую связь гомофонии и полифонии. Часто использует композитор сочетание подголоска с темой, излагаемой гомофонно, - своеобразная двуплановость фактуры (подголосок – фон, тема – передний план). Подголосок обычно дает общее настроение или рисует пейзаж, в то время как остальные голоса передают конкретное содержание текста. Нередко свиридовская гармония складывается из соединения горизонталей (принцип, идущий от русского народного многоголосия). Эти горизонтали образуют порой целые фактурные пласты, и тогда их движение и соединение рождают сложные гармонические созвучия. Частный случай фактурной многослойности у Свиридова – прием дублированного голосоведения, приводящий к параллелизму кварт, квинт и целых аккордов. Иногда такое дублирование фактуры одновременно в двух «этажах» (в мужском и женском хоре или в высоких и низких голосах) вызывается требованиями определенной тембровой красочности или регистровой яркости. В других случаях оно связано с «плакатными» образами, со стилистикой казачьих, солдатских песен («Повстречался сын с отцом»). Но чаще всего параллелизм используется как средство звуковой объемности. Это стремление к максимальному насыщению «музыкального пространства» находит яркое выражение в хорах «Душа грустит о небесах» (на слова С. Есенина), «Молитва», в которых исполнительский ансамбль делится на два хора, один из которых дублирует другой.

В партитурах Свиридова мы не встретим традиционно хоровых фактурных приемов (фугато, канон, имитация) или типовых композиционных схем; отсутствуют общие, нейтральные звучания. Каждый прием предуказан образной целью, любой стилистический поворот выразительно конкретен. В каждой пьесе композиция совершенно индивидуальна, свободна, и свобода эта определяется, внутренне регламентируется соподчиненностью музыкального развития с построением и содержательной динамикой поэтической первоосновы.

Обращает на себя внимание драматургическая особенность некоторых хоров. Два контрастных образа, представленные вначале в виде самостоятельных, законченных построений, в заключительном разделе словно бы приводятся к единому знаменателю, сливаются в одну образную плоскость («Вечером синим», «Повстречался сын с отцом», «Как песня родилась», «Табун») – принцип драматургии, идущий от инструментальных форм (симфонии, сонаты, концерта). Вообще претворение в хоре приемов, заимствованных из инструментальных, в частности оркестровых жанров, типично для композитора. Применение в их в хоровых сочинениях значительно расширяет круг выразительных и формообразующих возможностей хорового жанра.

Отмеченные черты хоровой музыки Свиридова, определяющие ее художественную самобытность, обусловили широкое признание хоров композитора и быстрый рост их популярности. Большинство из них звучит в концертных программах ведущих отечественных профессиональных и любительских хоровых коллективов, записано на грампластинки, выпущенные не только в нашей стране, но и за рубежом.

Пять хоров на слова русских поэтов.

Это сочинения – первые работы Свиридова в жанре хора без сопровождения. Каждый из хоров – произведение совершенно законченное, самостоятельное, со своими образно-эмоциональными особенностями и жанровыми приметами. Поэтому они могут исполняться как все подряд, так и порознь. Вместе с тем их объединяет в цикл обращение композитора не только к поэтам одной национальности, но, прежде всего к значительным, непреходящим, вечным проблемам: о молодости и увядании, о жизни и смерти, о любви к родной земле. Это цепь размышлений художника о сложной изменчивости, многообразии окружающего мира, выраженных в контрастах субъективного его восприятия в разные периоды жизни (то романтического и наивно-восторженного, то буднично-унылого, равнодушного), и в трагической неизбежности конфликтных столкновений, и в величавой гармонии вечных начал – природы и рождаемого ею творчества.

«Об утраченной юности» на текст Н.В. Гоголя;

«Вечером синим» на стихи С. Есенина;

«Повстречался сын с отцом» на стихи А. Прокофьева;

«Как песня родилась» на стихи С. Орлова;

«Табун» на стихи С. Есенина.

Обособленные одночастные вокальные пьесы Свиридов трактует в жанровом отношении так же, как и части своих циклов. Каждая из них – это песня, рассказ, или картина, или сцена. Но при значительной роли эпического, пейзажного и жанрового начала в хорах Свиридова всюду чувствуется мощное «подземное» течение лирики. Судьбы героя и народа сливаются, и объективное повествование неизменно проникнуто субъективностью раздумий о жизни, о природе, о человеке. Должно быть, отсюда, из такой многозначности, объемности содержания хоров и рождает при их восприятии ощущение глубины, которая скрыта за простотой.

Оно исходит уже от первого хора – «Об утраченной юности». Взятые Свиридовым слова Гоголя (сильно сокращенный и при этом несколько измененный прозаический отрывок из шестой главы «Мертвых душ») – одно из замечательных лирических отступлений в поэме, монолог умудренного жизнью человека, утерявшего вместе с детством непосредственность и свежесть чувства, но не забывшего об этих душевных свойствах, ясно сознающего свою утрату. И музыка выражает ту же глубокую мысль, какую высказал Гоголь в ином месте «Мертвых душ»: «Забирайте же с собой в путь, выходя из мягких юношеских лет в суровое ожесточающее мужество, забирайте с собою все человеческие движения, не оставляйте их на дороге, не подымете потом».

Первая половина пьесы – воспоминания о былом, уносящие «в лета невозвратно минувшего детства», воспоминания, которые согревают. Мелодия с интонациями, «близкие» порой бытовому романсу, проникнута тихой и светлой грустью. Так думаешь, о весне в прозрачные холодные дни осени… Элегично, как сладкие вздохи, звучат ниспадающие квартовые интонации и концовки фраз: «прежде», «юности», «детства». Подголосок сопрано (из хора) с «романсовой секстой» подчеркивает теплоту эмоциональной атмосферы.

Иначе музыка звучит во втором разделе. Она начинается словами: «Теперь равнодушно, безучастно смотрю на дорогу…». Пианиссимо, застывшие аккорды хора… Пустая квинта на слове «равнодушно»… Образ, от которого веет холодом и усталостью. Движение, трепет жизни – позади. После простых и плавных гармоний первого раздела кажутся резкими гармонические сдвиги на словах, в которых с наибольшей силой выражен контраст двух жизненных состояний («И то, что пробудило бы в прежние годы живое движение в лице, смех и неумолчные речи, то скользит теперь мимо, молчат уста…»).

Объединены же эти контрастные разделы кратчайшим «рефреном». Звучит одна и та же лаконичная фраза. Сначала без слов (подголосок), а потом со словами: «О, моя юность, о, моя свежесть!» И это оказывается достаточным, чтобы придать целому прочное единство, потому что здесь, в одной фразе, в предельно сжатой форме выражена главная мысль всего хора: не забывайте о юности, об этой прекрасной поре жизни!..

Делясь своими думами, Гоголь говорит с читателем, как с самим собой. И Свиридов тоже во всем стремиться к наибольшей непосредственности, искренности, безыскусственности высказывания. Солист-тенор не «выпевает» ноты, не старается блеснуть преодолением вокальных трудностей, короче – не концертирует. Герой просто рассказывает, переживая прошлое. Впечатление разговора возникает, в частности, и оттого, что текс здесь не стихи, а проза. И хотя он «уложен» в метрическую сетку (переменный метр: 6/8 – 9/8) и передан закругленными мелодическими фразами, все-таки его прозаическое строение дает себя знать: образуется несимметричные и неповторяющиеся фразы, ритм и структура которых свободны от «квадратности», так что всюду есть ощущение непринужденного, импровизационного высказывания.

Та же тема утраченной юности звучит во втором хоре – «Вечером синим» (слова С. Есенина). С предыдущей пьесой, она связана и интонационно – начинается той же попевкой, которой заканчивается первый хор («О, моя свежесть!»). Но образы его иные. В первом хоре под «юностью» подразумевается детство, ясное и простодушное, во втором речь идет уже о молодости, о времени любви, расцвета жизненных сил.

Начало хора – густые аккорды с глубокими басами. Воображение рисует картину «бархатного» лунного вечера, той поры, когда герой был молод и прекрасен. Все упоительно красиво и окрашено мечтательностью.

Выразительно поданы слова в музыке: «красивым и юным», в интонациях здесь слышится какая-то горделивость, патетика. Таким образом, музыка выражает не только мечтательность юности, но и ее силу, что особенно ощутимо в момент взлета всех голосов («Был я когда-то…»).

А дальше, как и в первом хоре – контраст: от видений юности мысль возвращается к настоящему. Но теперь в музыке слышится уже не одно лишь сожаление, а и крик души, передана большая жизненная драма, неисправимая катастрофа.

Простыми и оригинальными средствами создано ощущение крушения, «слома». Дважды произносятся кульминационные, ключевые по смыслу слова: «Все пролетело». Один раз фраза начинается с мелодической вершины всей пьесы (ля) резким вскриком (ff после mp ) на слабой доле – будто вырвался вопль, которого не сдержать. Мелодия движется плавно вниз от ре-мажорного трезвучия и вдруг роковым образом «оступается»: в верхнем голосе появляется чуждый звук – фа-бекар (ми-диез), в гармонии – аккорды далеких тональностей (си-бемоль мажор, ми минор). Затем движение вниз возобновляется уже не с ре-мажорного, а с ре-минорного трезвучия, с фа-бекара в мелодии – с того звука, на котором произошел «срыв».

За сжатой кульминацией наступает развязка. «Сердце остыло, и выцвели очи», - печально, устало произносят басы и альты в своих низких регистрах. А потом снова звучат начальные интонации как зачин той песни, что могла бы развернуться и расцвести, предвещала счастье, но надломилась. Теперь они произносятся медленно и застывают на гулких вибрирующих аккордах. Видения юности остались в прошлом, они живут только как мучительно сладкое воспоминание.

Так в своеобразной и лаконичной форме выражена в этом хоре та же мысль, что и эпилоге цикла «У меня отец – крестьянин» - «Есть одна хорошая песня у соловушки»: молодость прекрасна, и горе тому, кто растратит ее впустую…

Своеобразен по замыслу и построению хор «Повстречался сын с отцом» (слова из стихотворения А. Прокофьева «Ой, шли полки»). Это повествование об одном из эпизодов гражданской войны, где нет ни имен героев, ни их характеристик, так что можно лишь догадываться, что погибший в схватке (сын) – красный партизан. Зато много места занимают образы природы. Все – как это бывает в народной песне, для которой важны не сами события, а их смысл, раскрывающийся, в частности, через эмоциональный отклик природы, выступающей как живое, одушевленное существо.

Хор Свиридова построен в необычной форме «музыкального рассказа», состоящего из пяти «звеньев», каждое из которых – самостоятельная по материалу песня (вернее, песенный куплет с напевом народного склада). В результате музыкальная драматургия становится очень рельефной: каждый из образов и лаконичен и обобщен, его грани резко очерчены. В небольшую по объему пьесу вместилось монументальное содержание.

Запев служит одновременно и экспозицией, и завязкой: «И поныне на вспомине по-за Доном и Донцом; у Звени - горы, в долине, повстречался сын с отцом». Поют только мужские голоса, большей частью в унисон. Движение широкое, «былинное». Диатоническая мажорная мелодия размашиста и угловата, без полутонов, с решительными, удалыми бросками – нечто могучее, цельное, глыбистое. Эпический образ, напоминающий и народные напевы донских казаков, и некоторые из лучших песен А. Давиденко (например, «С неба полуденного», «Первая Конная»).

Это воплощение мужественного начала. Иное, женственное, показано в следующем эпизоде: «У тропиночки бросовой…». Плавную песню лирического склада «заводят» женские голоса, и льется она прозрачной родниковой струей. Народная диатоника (и мелодии, и подголосков, и гармонии) проявляет теперь себя с другой стороны – не суровостью и мощью, как в запеве, а целомудренной чистотой лирического высказывания. Здесь звучит голос природы – голос сочувствия и успокоения.

Центр и вершина рассказа – сцена схватки отца и сына (третий и четвертый эпизоды). Поначалу будто продолжается мирная песня, но ее течение «разгоняется», и вот уже раздаются решительные фразы: «Закрутил родитель шашкой, сын привстал на стременах». Чудесным образом песня превращается в картину. Фразы с ораторскими возгласами (в духе революционных напевов) построены так, что за ними «видятся» движения обоих бойцов. В первой – взмах (взлет на кварту: «…родитель шашкой»), во второй – подъем и остановка («рывок» к квинте и ее окружение: «привстал на стременах»). Изобразительность есть и дальше, где говориться о гибели сына («Покатилась по долине…» - нисходящее движение).

В кульминации господствует мужественное, героико-эпическое начало. Когда все голоса поют фортиссимо в унисон: «Распустила хвост павлиний», - мы узнаем ритм и характер былинных фраз запева.

Казалось бы, цепь событий замкнулась, рассказ окончен. Но как не оборвалась бы на этом народная песня, так не завершается хор Свиридова. Следует еще один, быть может, самый замечательный эпизод – «реквием» по убитому, его «отпевание».

Наступает успокоение. Сменяется тональность. Ведущую роль берут на себя альты (в изгибах их извилистой первой фразы угадываются преображенные контуры запева) и сопрано.

Кто это поет? Женщины ли отпевают сына? Или сама земля, за которую он погиб, принимает его в свое лоно? Воображение может подсказать слушателю и тот, и другой образ. А смысл один: звучит снова голос сострадания, и благодаря необыкновенной его чистоте еще более возвышается подвиг героя.

Весь последний эпизод – торжество лирики. Уже с самого начала в музыке царят свет, покой, задумчивость (хороши, между прочим, остановки на каждом слоге в слове «ясному»). Затем музыкальный поток разливается все шире, женские голоса увлекают все дальше ввысь (плавный переход из ре мажора в си мажор). И все-таки даже здесь напоминает о себе эпическое, «былинное» начало. Строгая заключительная фраза басов (резкий поворот обратно в ре мажор) заставляет вспомнить о запеве, возвращая мысль к героическому образу, образу мужества и силы.

Труднее всего рассказать о четвертом хоре – «Как песня родилась» (слова С. Орлова). Трудно потому, что в нем «ничто не происходит» и музыка его, на первый взгляд, предельно проста и однообразна, но воздействует с какой-то магической силой, рождая и глубокие переживания, и бесконечные раздумья. На протяжении девяти строф сохраняется одна тональность: натуральный ре минор с отклонениями в фа мажор и си-бемоль мажор. Варьируются одни и те же попевки и фразы. Выдерживается примерно один и тот же ритмический рисунок: волнообразный, покачивающийся, «убаюкивающий»… В этом постоянстве и самоограничении проявляется то, что восхищает нас в русской народной песне: цельность настроения, неторопливость развертывания чувств и сдержанность их выражения (замечательно, что во всем хоре лишь однажды встречается звучность mf , остальное идет на пиано и пианиссимо). А внутри – богатство оттенков и деталей.

Начало хора – своеобразная экспозиция, знакомящая не столько с героями и обстановкой действия, сколько с настроением, какое будет господствовать в пьесе. Без всяких «предуведомлений» и запевов музыка начинается с основной песенной мелодии (сопрано, затем и альты). Отталкиваясь от лирических городских напевов (типа «Ах ты, доля, моя доля»), Свиридов создает совершенно новый мелодический образ – подкупающе естественный, прямодушный, сердечный и притом строгий, лишенный какой-либо чувствительности. Глубоко родственный русской народной песне, он и развивается по ее самобытным законам (притом не городской песни, к которой тяготеет по своей интонационной природе, а крестьянской!). Свободная вариантность основного напева (соединяющегося с иными попевками), подголосочная полифония, ладовая переменность – все наполняет песню богатой внутренней жизнью и разнообразием.

Песенное начало в этой музыке неотрывно связано с речевым началом. Мелодия округла и певуча, в ней опевается минорная квинта, как во многих других лирических напевах Свиридова, как в русских народных песнях. Вокруг квинты вращается напев и в мажоре и оттого кажется легким, парящим в воздухе, звенящим. А с другой стороны, отчетливо «поданы» каждое слово и каждый слог. Местами же распев сменяется говорком на двух-трех нотах. Несмотря на то, что главное здесь настроение, в музыке отражены и зрительные образы стихов: взлетают и тянут высокий звук сопрано, когда говорится о «дыме кудлатом»; как язык огня, вырывается вверх мелодическая фраза на словах «пляшет пламенем у виска».

Начало хора создает атмосферу сосредоточенности, спокойного раздумья и доверительности. И песня зарождается внутри этой среды. Она возникает в самой гуще музыкальной ткани, в том регистре, который уже «освоен» женскими голосами. Не извне занесена она сюда, а выливается из самого сердца… «Высоко-высоко и тонко тенор песню вывел…», - поют женские голоса, а солист-тенор в это время ведет свой чудесный раздольный подголосок без слов, будто предоставляя женщинам сказать, о чем его песня: «Она все о том, как жила девчонка… за рекой за Шексной одна…».

Потом песню перенимает солист-бас.

Снова видно, как умело и чутко использует Свиридов хоровые тембры в драматургически образных целях (вспомним «Повстречался сын с отцом»). Мало того, что мужские голоса вступили лишь тогда, когда в стихах впервые зашла речь о них. У каждого из голосов – своя линия, свой характер.

И далее тембры тоже участвуют в действии. Вторая экспозиция хора - «Бородатые, в полной силе…» звучит в противоположность первой. Чисто мужская тема (басы и тенора). Здесь проще, чуть грубее и мелодическая линия, и хоровая ткань (вначале унисон, потом параллельные терции, и только слово «запели» выделено полным аккордом). Хорошо «обыграна» приземистость, тяжеловесность звучания глубоких басов тогда, когда говорится о «тяжелых земных дорогах», о том, что «давалась жизнь неспроста». Напротив, лирику, то сердечное и мягкое, что кроется за мужественностью, опять высказывают женские голоса. Удивительно трогательно, как неожиданная, но по-человечески понятная откровенность, звучит у них открыто эмоционально романсовая интонация на словах «пронеслось у них стороной» и «просто трудно было не раз».

В сопоставлении и соединении мужской суровости с женской мягкостью и теплотой раскрывается не только прямой смысл, но и подтекст той песни, что поют у костра двое мужчин: «И не то, чтобы счастье мимо пронеслось у них стороной. И не то, чтобы нелюбимы, одиноки в стране лесной». Нет оснований жаловаться на судьбу, но… они загрустили, вспомнив о «девчонке». И мысль о чем-то светлом, хорошем, оставшемся позади, воспоминание о молодости, отнюдь не вызывая драматических переживаний (в отличие от первых двух хоров), согревает душу, вносит в песню высокую поэтичность. Так обнаруживается внутренняя красота душевного мира «бородатых мужиков», так их суровая жизненная зрелость соединяется преемственной связью с чистыми мечтами юности. В этом подлинная современность этих героев, противостоящих есенинским своей цельностью и нерастраченной силой.

Но нигде в хоре чувство не обнажается, не выплескивается наружу. И вывод – «Так вот песня родилась» - произносится тоже с совершеннейшей простотой и безыскусственностью. А дальше певцы провожают мыслью и взглядом родившуюся песню, которая «к синим звездам летит», и она уносится ввысь, тает в воздухе, как дымок костра…

Таков этот хор, где строгая, правда слита с трепетной поэзией, где возвышенное, глубокое и мудрое выражено с редкой обобщающей силой и с предельной простотой.

Другая вершина художественного обобщения – хор «Табун». В стихотворении Есенина идея любви к Родине передана свежо и необычно: будто поэт, взглянув на всю землю, вдруг увидел ее сказочным краем, где силой его воображения все обыденное расцветилось волшебными красками и предстало фантастически красивым, чудесным. Луг превратился в синеющий залив, куда «упала смоль качающихся грив» табунов, а сами кони «сдувают ноздрями златой налет со дней». Как, оказывается, прекрасна Родина! Сколько необычной красоты в ее лугах и холмах, в простом наигрыше пастуха!.. Так можно выразить мысль поэта. И так понял ее композитор.

Вот почему начало хора звучит подобно гимну. Свиридов «высекает» здесь тему мощного, можно сказать, героического характера, раскинувшуюся привольно (как широкие луга) и в то же время полную огромной силы и пафоса. Это величавый призыв, «трубный глас», несущийся над полями и буграми. Его излагают сначала одни басы, а потом он переходит в гимнические аккорды всех мужских голосов.

Рядом – иной образ: «Пастух играет песню на рожке». У сопрано вьется узором скромный бесхитростный наигрыш с подголоском. Это другая сторона облика родной земли, воплощение ее душевности и неброской красоты, это образ человека на фоне пейзажа. И он – в единстве с величественной картиной природы: у басов некоторое время еще продолжает звучать фундаментом пастушьей песни октава, оставшаяся от вступительного гимна.

Постепенно все шире развертывается эта новая картина (по отношению к которой предыдущая была эпической заставкой). Все в ней дышит покоем, миром, тишиной. Снова перед ним, как в «Дыме отечества» и Эпилоге из «Страны отцов» или в романсе «Изгнанник», - символ полнейшего слияния человека с землей, его погружения в природу и растворения в ней. Но есть здесь и нечто новое: эти образы перенесены на иную национальную почву, и теперь композитором воспета его Родина, русская земля.

Чудесны образные детали в этой картине. Вот поэт говорит о том, как, «уставясь лбами, слушает табун», - и неповоротливо топчутся на месте массивные созвучия с параллельным движением крайних голосов и неподвижной педалью в средних голосах. Одним штрихом обрисовано в музыке и «эхо резвое» (возглас у сопрано).

А затем незаметно возникающее далекое гармоническое отклонение (ми-бемоль мажор – соль-бемоль мажор) словно расширяет горизонт, раскрывая новые, неведомые дали…

После этого особенно рельефно выделяются заключительные фразы:

Любя твой день и ночи темноту

Тебе, о, Родина, сложил я песню ту.

От картины Свиридов опять идет к мысли. Любовь к Родине охватывает и силу ее, и нежность, отражает в себе то, что дорого в ней для всех вместе и для каждого в отдельности. И в этом заключительном разделе хора вновь громко провозглашается величие Родины, вновь звучит гимн ей (повторяется одна из фраз вступления), и тут же в тихой, скромной, доверчивой фразе («и ночи темноту») патриотическое чувство высказывается как личное, сокровенное.

Последним отблеском ушедшего дня (сопоставление ми-бемоль минора и до мажора) озарено окончание этого хора. В рамках миниатюры композитор снова создал образы большого обобщающего значения, выразил большую мысль.

Таковы пять хоров Свиридова. Пусть они не составляют цикла. Но, зная о тяготении автора к созданию единых по замыслу композиций, стоит попытаться найти и в хоровой сюите объединяющую идею. При первом знакомстве бросается в глаза лишь связь между первыми двумя хорами, поскольку оба они посвящены воспоминаниям о юности. Дальше как будто бы композитор уходит от этой темы. Но, если охватить все пять пьес единым взглядом, можно заметить, что в них все, же развивается одна мысль.

Когда-то в «Осени» и «Джоне Андерсоне» из цикла на стихи Бернса Свиридов передал раздумья о смене возрастов и поколений, о переходе от весны и лета к осени и зиме, от утра и полдня жизни к ее вечеру. Не такие ли раздумья воплощены в хорах? В первом хоре говорится о детстве, во втором – о юности, в третьем – о молодости, вступившей в смертельную схватку за свое будущее, в четвертом – о жизненной зрелости, в пятом – о закате, аллегорически – о вечере жизни. И здесь выражена основная идея сюиты: итог прожитого, «вывод мудрости земной» - слияние человека с его родной землей, гармония с природой, любовь к Родине. Поэтичный и мудрый замысел!

Хоры Свиридова – значительный вклад в советскую хоровую литературу, новое слово в ней. Так относятся к ним слушатели, принимая их исполнение с неизменным восторгом, так оценивают их и крупнейшие мастера хорового искусства.

Хоровое творчество Г.В. Свиридова

(Хоры без сопровождения и с сопровождением)

Три стихотворения А. Пушкина: «Где наша роза, друзья мои?»,

«Есть в России город Луга…», «Если жизнь тебя обманет».

2. «Осень» стихотворение Ф. Тютчева.

3. «Горе» стихотворение А. Толстого.

4. «Гимны России» стихотворение Ф. Сологуба.

5. «Запевка» стихотворение И. Северянина.

6. Два хора на стихи С. Есенина: «Метель», «Клен ты мой опавший».

7. Поэма «Лапотный мужик». Стихи П. Орешкина.

8. «Лебяжья канавка». Стихи Н. Брауна.

9. «Пушкинский венок» на стихи А. Пушкина (концерт для хора):

«Зимнее утро»;

«Полечушко - сердечушко»;

«Мери»;

«Эхо»;

«Греческий пир»;

«Камфара и мускус»;

«Зорю бьют…»;

«Наташа»;

«Восстань, боязливый…»,

«Стрекотунья - белобока…».

10. «Ладога» на стихи А. Прокофьева (хоровая поэма):

«Песенка про любовь»,

«Балалайка»,

«Озерная вода»,

«Ночные запевки»,

«Борода».

11. «Ночные облака» на стихи А. Блока (кантата):

«У берега зеленого…»,

« Часовая стрелка близится к полночи…»,

«Любовь»,

«Балаганчик».

12. Четыре хора на стихи А. Блока (из цикла «Песни безвременья»):

«Осень»,

«Ясные поля»,

«Весна и колдун»,

«Икона».

13. «Курские песни», слова народные (кантата):

«Зеленый дубок…»,

«Ты воспой, воспой, жавороночек…»,

«В городе звоны звонют…»,

«Ой, горе, горе лебедоньку моему»,

«Купил Ванька себе косу…»,

«Соловей мой смутный…»,

«За рекой, за быстрою…».

14. «Пять хоров на слова русских поэтов»:

«Об утраченной юности» (слова Н.В. Гоголя),

«Вечером синим» (стихи С. Есенина),

«Повстречался сын с отцом» (стихи А. Прокофьева),

«Как песня родилась» (стихи С. Орлова),

«Табун» (стихи С. Есенина).

15. Два хора на стихи С. Есенина:

«Ты запой мне ту песню, что прежде…» (женский хор на 4 голоса),

«Душа грустит о небесах…» (мужской хор на 12 голосов).

16. Три хора из музыки к трагедии А.К. Толстого «Царь Федор Иоанович»:

«Молитва»,

«Любовь святая»,

«Покаянный стих».

17. Концерт памяти А. Юрлова:

«Плач»,

«Расставанье»,

«Хорал».

18. Три миниатюры:

«Хоровод» (стихи А. Блока),

«Веснянка» (слова из народной поэзии),

«Коляда» (слова народные).

19. Четыре песни на слова А. Прокофьева:

«Слева – поле, справа – поле…»,

«Песня военного времени»,

«Солдатская ночь»,

«Наша Родина - Россия».

8.Заключение

Творчество Свиридова – выдающееся явление духовной культуры нашего народа. Его музыка, простая и мудрая, как народная песня, призывная и возвышенная занимает особое место в русском искусстве.

Свиридов умеет увидеть и показать нам вечное в новом и новое в вечном. Его творчество – живое воплощение бессмертия традиций русской культуры и неисчерпаемой способности этого могучего древа наливаться свежим соком, плодоносить, давать новые побеги и ветви.

Его новаторский вклад в ораториально-кантатное хоровое, романсное творчество стоит в одном ряду с тем, что сделал Прокофьев для оперы и балета, фортепианной музыки, Шостакович – для симфонии и камерно-инструментальных жанров.

И вряд ли требуется лучшее подтверждение творческого, современного подхода Свиридова к традициям национального искусства, чем тот общепризнанный факт, что он (подобно другим крупнейшим советским композиторам) уже создал свою традицию в русской музыке. Она знаменует новый шаг на пути прогресса отечественной культуры и играет важную роль в духовной жизни общества, в его движении вперед. Этой свиридовской традиции – жить и развиваться многие, многие годы, обогащая новыми достижениями драгоценный вековой опыт русской культуры.

Музыка Георгия Свиридова живет в сердцах миллионов людей. Она вошла в нас пушкинскими романсами 1935 года - удивительно свежими, самобытными, в которых поразительно рано нащупан его художественный язык: одновременно простой и сложный, ясный и мудрый, ярко русский и впитавший в себя опыт мировой музыки, от Баха и Шуберта до Глинки и Прокофьева. Этим стилем пронизано все грандиозное и разноплановое творчество Свиридова: крупные кантатно-ораториальные полотна и интимная вокальная лирика, живописно-картинные оркестровые опусы и отточеннейшая камерно-инструментальная музыка.

Свиридов трудился буквально до последних дней жизни. На вопрос, как он себя чувствует, 82-летний композитор честно отвечал: «Плохо», но продолжал тут же: «Это все неважно - надо работать, столько замыслов, заготовок.»

Библиография:

Алфеевская Г. История отечественной музыки советского периода. – М., 1993.

Асафьев Б. Русская музыка XIX – начала XX века. – Л. 1968.

Васильев В. Очерки о дирижерско-хоровом образовании. – Л., 1990.

Живов В. Исполнительский анализ хорового произведения. – М., 1987.

Ильин В. Очерки истории русской хоровой культуры второй половины XVI начала XX века. – ч. 1. – М., 1985.

Книга о Свиридове/Составитель А. Золотов. – М., 1983.

Краснощеков В. Вопросы хороведения. – М., 1969.

Левандо П. Хороведение. – Л., 1984.

Музыка детям./Вопросы музыкально - эстетического воспитания. Вып. 5. – Л. «Музыка». 1985.

Птица К. Новая хоровая музыка. «Советская музыка» 1961, № 12.

Птица К. О музыке и музыкантах: статьи разных лет/Составитель Б. Тевлин, Л. Ермакова. – М., 1995.

Самарин В. Хороведение: учебное пособие. – М., 1998.

Сохор А. Георгий Свиридов. Всесоюзное издание «Советский композитор». – М., 1972.

Уколова Л. И. Дирижирование/Учебное пособие для студентов учреждений средних проф. Образования. – М., Гуманитарный издательский центр Владос. – 2003.

Творчество Г. В. Свиридова

Жизненный и творческий путь

Георгий Васильевич Свиридов родился 3 декабря 1915 года в маленьком городке Фатеже, расположенном в степной Курской губернии. Отец Свиридова был крестьянином. В начале революции он вступил в Коммунистическую партию и в 1919 году погиб, защищая советскую власть.

С девяти лет Георгий Свиридов жил в Курске. Здесь он стал учиться играть на рояле. Но вскоре занятия прекратились гораздо больше, чем рояль, юного любителя музыки привлекала балалайка. Свиридов выучился играть на ней и поступил в самодеятельный оркестр русских народных инструментов.

В 1929 году он поступил в класс фортепиано местной, музыкальной школы. Через три года Свиридов окончил школу и приехал в Ленинград, чтобы продолжить занятия музыкой. Он начал учиться на фортепианном отделении Центрального музыкального техникума.

В Ленинграде семнадцатилетний юноша узнал много нового. Он впервые в жизни побывал в оперном театре и на симфоническом концерте. Но главным открытием было то, что, оказывается, можно учиться сочинять музыку и что в музыкальном техникуме существует даже специальное композиторское отделение. Свиридов задумал перейти туда. Он написал две фортепианные пьесы и в мае 1933 года был принят в класс композиций профессора М. А. Юдина. С необычайным рвением новый студент начал наверстывать упущенное. Уже через месяц упорной работы им было представлено первое сочинение.
В конце 1935 года Свиридов заболел и уехал на время в Курск. Там он написал шесть романсов на слова Пушкина «Роняет лес ветряный свой убор», «Зимняя дорога», «К няне», «Зимний вечер», «Предчувствие», «Подъезжая под Ижоры». Этот цикл принес молодому композитору первый успех и известность.

Удивительно простые, близкие традициям русской музыки, и вместе с тем самобытные, оригинальные пушкинские романсы Свиридова сразу полюбились и исполнителям, и слушателям.

В 1936 году Свиридов поступил в Ленинградскую консерваторию, где стал учеником Д. Д. Шостаковича. Начались годы упорного, напряженного труда, овладения композиторским мастерством. Он стал осваивать разные стили, пробовать свои силы в различных видах музыки – Свиридов сочинил в консерваторские годы скрипичную и фортепианную сонаты, Первую симфонию, Симфонию для струнного оркестра.

В июне 1941 года Свиридов закончил консерваторию. В первые же дни Великой Отечественной войны он был зачислен курсантом военного училища, но вскоре демобилизовался по состоянию здоровья.

Еще в самом начале войны Свиридов написал первые свои песни для фронта. С военной тематикой тесно увязана и написанная тогда же музыкальная комедия «Раскинулось море широко», посвященная балтийским морякам. Еще до окончания войны, в 1944 году, Свиридов возвратился в Ленинград. За три года он написал несколько крупных камерно-инструментальных произведений, отразивших события и переживания военных лет.

Самое своеобразное в творчестве Свиридова 1940-х годов – его вокальные сочинения поэма «Песни странника», сюита на слова В. Шекспира, новые романсы и песни на слова советских поэтов, появившиеся в 1948 году.

Свиридов много работает в театре и кино. Этот опыт помог ему в создании новых крупных сочинений, которые появились в начале 1950-х годов.

В 1949 году Свиридов познакомился с творчеством великого армянского поэта Аветика Исаакяна и был потрясен его вдохновенной поэзией. Один за другим стали появляться романсы на стихи Исаакяна в переводах А. Блока и советских поэтов. Вскоре сложился замысел большой вокальной поэмы для тенора и баса с фортепиано в одиннадцати частях под названием «Страна отцов». Поэма Свиридова – «эпическая песнь» наших дней о стойкости и мудрости народа, о величии его духа.

В 1955 г. Свиридов написал девять песен для баса с фортепиано на стихи Роберта Бернса в превосходном переводе С. Маршака. В отличие от поэмы «Страна отцов», в этом цикле нет монументальных образов и картин, отражающих события большого исторического значения. Вместе с тем у этих двух произведений много общего – серьезность замысла, умение композитора за частными явлениями видеть их большой, общечеловеческий смысл.

Если в поэме «Страна отцов» каждая часть представляла собой картину, то песни на слова Бернса – это галерея музыкальных портретов простых людей, вереница сценок из их жизни вокруг одного образа – молодого человека, «лучшего парня наших лет».
В ноябре 1955 года Свиридов, увлекшись поэзией Сергея Есенина, написал несколько песен на его стихи. За ними последовал ряд других, и в порыве высокого творческого вдохновения всего за две недели родилась многочастная поэма «Памяти Сергея Есенина». Она была впервые исполнена 31 мая 1956 года в Москве.

Есенинские строки, с их красотою и волшебной певучестью, кажется, сами просятся на музыку. Но прочесть их композитор может по-разному. Иной раз в Есенине ценят лишь «чистого» лирика, «певца любви» под гитару. Свиридов же увидел в нем большого народного поэта, который любил Россию как сын.

Как всегда, музыка Свиридова не просто музыкальная иллюстрация к полюбившимся ему стихам. Композитор, действительно, умеет «читать» поэзию, он всегда очень внимателен и чуток к неповторимым особенностям того или иного автора.

Четко обозначилась основная линия творчества композитора – создание вокальной музыки, хотя инструментальные произведения не исчезают из сферы его интересов. Поначалу в творчестве Свиридова преобладали камерные жанры – песня, романс; но постепенно он переходит к более крупным формам, в частности к ораториям. И каждое его произведение отмечено одухотворенностью.

Особое место в творчестве Свиридова занимает «Патетическая оратория» (1959) для солистов, хора и оркестра на стихи В. Маяковского. Очень многие советские композиторы писали на стихи Маяковского произведения самых различных жанров. Но, пожалуй, «Патетическая оратория» Свиридова является из них самым значительным и интересным.
«Патетическая оратория» – это монументальное художественное полотно, сотканное из множества интонаций. Особенно впечатляет последняя, заключительная часть оратории, в которой используются отрывки из поэмы «Необычайное приключение, бывшее с Владимиром Маяковским летом на даче». Называется эта часть «Солнце и поэт». Яркая, ликующе-торжественная музыка сопровождается колокольным звоном, как бы передающим в звуках полыхание «ста сорока солнц».

Линия революционной романтики, идущая от «Патетической оратории», получила свое дальнейшее продолжение в очень динамичной музыке к кинофильму «Время, вперед!» (1977), которая многие годы была музыкальной заставкой к информационной телевизионной программе «Время», а также в оратории «Двенадцать» по поэме А. Блока.
Следом за ораторией были написаны «Весенняя кантата» на стихи Н. Некрасова, кантата «Деревянная Русь» на стихи С. Есенина, несколько хоровых сочинений без сопровождения на его стихи «Вечером синим», «Табун», «Душа грустит о небесах», кантата «Снег идет» на стихи Б. Пастернака.

Эти произведения, безусловно, зрелые, отмеченные высоким профессионализмом, наполненные поэтическими образами. Что касается стиля, то в них стала ярче, рельефнее выделяться городская песенная струя.

Однако композитор не расстался и с крестьянской песенностью. В 1960-е годы пристрастие композитора к этой первооснове народной русской музыки обозначилось еще определеннее. Так, был создан вокальный цикл «Курские песни», который явился вершиной творчества Свиридова тех лет и одним из шедевров советской музыки.
Основой для цикла послужили народные песни Курской области, записанные группой фольклористов и изданные в конце пятидесятых годов. Результатом творческой работы композитора стало это замечательное произведение современности. В «Курских песнях» не проступают черты какой-либо определенной эпохи. Однако в музыке этого произведения нашла отражение жизнь русского народа со всеми его особенностями.

Словно вещий Баян, не спеша, композитор разворачивает перед нами эту жизнь, показывая различные ее грани. Он рассказывает увлеченно, живо и вместе с тем строго, возвышенно, с объективной сдержанностью летописца.

В семи песнях единая драматическая линия с кульминацией и итогом. Причем итог – яркая народная сцена, оптимистическая по характеру.

Чуткое постижение народно-песенного материала позволило композитору создать и особую гармоническую структуру музыкального сопровождения, которое своей емкостью, выразительностью равноценно основной мелодической линии и способствует выявлению смысла, содержания всего целого.

В своем позднем периоде творчества Свиридов словно синтезирует гармонию бытия и тонкость чувств, что создает какую-то еще более невесомую одухотворенность и возвышенность.

Примеры тому – «Весенняя кантата» на слова Некрасова (1972) с ее удивительной легкостью, свежей, как весенняя капель, первой частью, и одно из самых ярких сочинений Свиридова – Три хора из музыки к трагедии А. К. Толстого «Царь Федор Иоаннович» (1973). Здесь интонации старинных культовых песнопений обретают современное звучание и эмоциональную остроту. Музыка эта, пожалуй, близка древним гимнам раннего христианства с их торжественной печалью и глубоким чувством несовершенства человеческого бытия.

Следует отметить и «Концерт памяти А. А. Юрлова» (1973) – своеобразный реквием в трех медленных скорбных частях с очень изысканной и сложной хоровой тканью, вызывающий грустно-светлые воспоминания о выдающемся музыканте. Это страстное, медленное, мучительное отпевание, идущее из самой глубины взволнованного сердца.
В поэме «Отчалившая Русь» (1977), напротив, много контрастов, есть и моменты величаво трагического характера. Но это не картины социальных битв. Все «действие» поднято как бы на космическую высоту. Отсюда и легендарность образов добра и зла, Христа и Иуды.
Образный мир пушкинской поэзии вновь привлекает композитора и вдохновляет его на создание прекрасной музыки. Необыкновенно поэтична музыка к телефильму «Метель» (1974) по Пушкину. Даже не глядя на экран, а только слушая музыку, можно «увидеть» и картины природы, и жанровые сцены, и бал, который весь разворачивается на фоне вальса, в легких «полетных» интонациях которого ощущаются какие-то трагические предчувствия. Сумрачная настороженность чувствуется в музыке к сцене «Венчания». А сразу ставший популярным и часто исполняемым «Романс» внешне напоминает романсы пушкинской поры, но наполненность какими-то роковыми предчувствиями приближает его к развернутой симфонической поэме.

В июне 1979 года, когда отмечалось 180-летие со дня рождения А. С. Пушкина, было впервые исполнено новое сочинение Свиридова «Пушкинский венок» – концерт для хора. Это десять номеров, составляющих единое целое. Десять стихотворений, на которые написаны хоры, по содержанию не связаны между собой – единым целым их делает музыка, возвышенная по настроению и одновременно конкретная в своей образности, а подчас и картинности.

В 1980 году Свиридов пишет маленькая хоровую поэму «Ладога» на стихи Александра Прокофьева, первое исполнение которой состоялось в Большом зале консерватории – сочинение яркое, сочное, праздничное. Та вечно живая народная стихия, без которой не мыслит себя ни один подлинно национальный художник.

Свиридов несет свое понимание народного, в котором так естественно соединены чистота и целомудрие чувств, удаль и грубоватый, крепкий юмор. Народная жизнь черпает мудрость и силу в природе, сама являясь ее частью.

Обращают на себя внимание сочинения на стихи Блока – кантата «Ночные облака» (1979) и хоровой цикл «Песни безвременья» (1980). Свиридов открывает поэта причудливого, со своеобразной диалектикой становления, произрастания нового. Страстные молитвы о совершенстве жизни, картины ясной, светлой весны, зыбкой ночи, тайной любви и многого, что растет во мгле среди неустойчивости и неуютности быстро текущего бытия, все это перекрывается чувством торжественной таинственности и извечной причудливости жизни.

Так, постепенно, вырисовывается основной путь Свиридова – от молодой пылкости через трудные проблемы к философской ясности и просветленности, но везде Свиридов возвышен и герой его велик и красив, всегда Свиридов подчеркивает самое лучшее и высокое в человеке, все патетически приподнято у него!

В современной музыке все больше усложняется музыкальный язык, обостряется диссонантность звучаний. Потому Свиридовская кажущаяся простота в сочетании с новыми интонациями, порождая ясность мысли, прозрачность звучания, кажется особенно ценной. Поиски композитора именно в этом направлении снискали глубокое чувство признательности художнику – за внимание к тому, что есть лучшее в нашем национальном искусстве, в русской народно-песенной стихии.

За большие заслуги в области развития советской музыки Г.В. Свиридову присвоены звания народного артиста СССР, Героя Социалистического Труда. Он лауреат Ленинской и Государственной премий СССР.

Умер Георгий Васильевич летом 1997 года в Санкт-Петербурге.

Тематика и образный строй произведений

Музыку Георгия Васильевича Свиридова невозможно спутать ни с какой другой – её образный мир, берущие за душу интонации, доступность покоряют слушателей с первых же звуков. Эта музыка проста, безыскусна. Но эта простота – следствие глубокого постижения сложности жизни и желания, да и умения тоже сказать о ней просто. Эта простота на фоне сложнейших исканий большинства современных композиторов кажется феноменальной, непостижимой .

Герой свиридовских произведений – поэт, гражданин, патриот, влюблённый в родную землю. Его патриотизм, гражданственность – без громких слов, но наполняют сочинения композитора тихим, неярким светом, излучающим тепло и огромную всепокоряющую силу. На интересе к Родине, народу, русской культуре и традиции сосредоточены все помыслы, все чаяния свиридовского героя. И никогда его чувства не проявляются поверхностно, но всегда глубоко, целомудренно, чисто, по-русски задушевно.

Тема Родины, России проходит через все произведения Свиридова самых различных жанров: в монументально-героической «Патетической оратории», в лирико-эпической «Поэме памяти Сергея Есенина», в вокальных циклах на стихи А.С.Пушкина, С.А. Есенина, А.А. Блока. Но чьи бы стихи не лежали в основе свиридовских песен и хоров, всегда они претворены в музыке по-свиридовски своеобразно, оригинально.

Большое место в музыке Г.В. Свиридова занимают образы русской природы, то яркие, сочные, написанные словно крупными мазками (как в «Поэме памяти Сергея Есенина»), то нежные, словно размытые, «акварельные» («Осенью», «Эти бедные селенья» на стихи Ф.И. Тютчева), то строгие, суровые («Деревянная Русь» на стихи С.А. Есенина). И всегда изображаемое пропущено через сердце, воспето с любовью. Природа неразлучна, неразделима с мироощущением лирического героя Свиридова . Она одушевленна, таинственно-непостижима. Такое обострённое восприятие природы идёт от глубины натуры героя, его душевной тонкости, поэтической чуткости.

Г.В. Свиридов стремится отразить в своём творчестве наиболее значительные события и явления нашей истории и современной жизни, например Куликовскую битву («Песня о России» на стихи А.А. Блока), революционные события («Поэма памяти Сергея Есенина», « Патетическая оратория » на стихи В. Маяковского).

Но не только эпохальные явления нашли своё воплощение в свиридовской музыке, в ней – отражение простой, повседневной жизни людей. И в этом композитор, поднимаясь до больших социальных обобщений, создаёт образы необычайно многоплановые, а подчас и целые трагические судьбы.

Народная жизнь в творчестве Свиридова – это и особый жизненный уклад, и особый мир верований, обрядов; это и высокая нравственность, высокое этическое начало, которое помогло народу выстоять, сохранить свою самобытность; это, наконец, живая жизнь, не прерывающаяся на протяжении веков, тысячелетий – несмотря ни на какие моры, нашествия, потрясения. Истины народного бытия воплощены в музыке очень разнообразной: напряжённой лирического чувства – и тихого умиления, затаённой страстности – и строгой торжественности, возвышенной печали – и бесшабашной удали, озорства.

Характеристика вокально-ораториального жанра

Свиридов занимает в русской музыке XX века очень своеобычное место, голос его неповторим, существенно отличен от других музыкантов-современников. Свиридов раскрылся во всей оригинальности своего дара главным образом как автор вокальной музыки – романсов, хоров, ораторий. В этом жанровом предпочтении он явно шел против течения, выдвинув на первый план чисто песенную природу творчества в противовес сложной волне инструментализма, богато представленного в музыке лучших советских мастеров. Произведения Свиридова прежде всего поют. Они легко доступны кругу непосвященных. В тяготении к музыке распетого слова он прямой продолжатель традиции Глинки – Мусоргского, одной из самых демократичных в русском искусстве прошлого.

Именно благодаря Свиридову широко развернулось движение ораториального жанра в советской музыке 50 – 70-х гг., жанра, в котором он своего рода первооткрыватель, вдохнувший в него свежие идеи. Жанр оратории для Свиридова – концентрированное выражение напряженной мысли о Родине, о пережитых событиях отечественной истории, мысли, выраженной в нерасторжимом единстве музыки и самой высокой классической поэзии. В центре его ораториальных исканий – серия музыкальных антологий-портретов выдающихся поэтов: Есенин, Маяковский, Пушкин, Блок, Пастернак. К ораториям-портретам примыкают и сольно-песенные антологии, в каждой из которых собраны самые характерные стихи любимых им поэтов: Бернса, Есенина, Исаакяна. Так возникла в советской музыке свиридовская традиция песенно-ораториальных монументов крупнейшим поэтам-классикам.

Столь же заражающей оказалась другая ценная традиция, вызванная к жизни инициативой Свиридова: оратория фольклорного типа в виде венка народных песен, обогащенных фантазией современного художника и сомкнутых в цельное вокально-симфоническое полотно .

И еще в одном важном направлении композитор движется против течения – в сфере музыкально-выразительных средств: в век непрерывного усложнения гармонических, тембровых, полифонических средств Свиридов не боится быть до крайности простым и ясным, иногда доходя в этом упрощении до своего рода полемических преувеличений. Порой кажется, что в его музыке воздействует только вокальная мелодия, поддержанная аскетическим аккордовым пятном или звенящим органным пунктом. Никаких контрапунктических комбинаций, наложений, имитаций, сложных модуляционных планов. Только впечатляющий пластичный распев или декламационно-речевая фраза, неразрывно слитые со словом, с поэтической мыслью.

Почерк Свиридова ярко самобытен, он безошибочно угадывается с первых же тактов, с нескольких звуков – касается ли это мелодии, гармонии или фактуры. Такие общие приметы стиля, как национальное своеобразие во всех его проявлениях или опора на классические традиции, получают у него индивидуальное претворение.

Прежде всего бросается в глаза и поражает удивительное самоограничение в выборе средств музыкальной выразительности при безошибочно точном их применении, создающее впечатление афористичности высказывания.

Возникает та новая высокая простота, которая является следствием переработанной сложности и кажется на фоне современного музыкального творчества парадоксальной, загадочной. Во многом она создается с помощью необычного сочетания и органического слияния разнородных, иногда далеких стилистических признаков, благодаря повышенной концентрации выразительных деталей, порознь элементарных, но в совокупности вызывающих ощущение неисчерпаемого богатства.

Почти в любом из сочинений Свиридова сказываются результаты скрещивания романсовости и песенности, которое происходит на основе и при постоянном преобладании последней. От романса идет повышенная чуткость к слову, интонации, мгновенность реакции на изменения в тексте, гибкость переходов, тонкая нюансировка – одним словом, тенденция к индивидуализации, детализации музыкального языка. С ним же связаны и тяга к интеллектуальной лирике, к философичности, внимание к психологическому началу. Но все это перекрывается и поглощается – хотя и не до исчезновения – тенденцией к обобщению, мощной эпической струей, демократизмом – качествами, идущими от песни.

Душа музыки Свиридова – мелодия. В лучших его произведениях мелодия настолько сливается, срастается со словом, что кажется: иначе и сказать, не только что пропеть, нельзя. Происходит это совершенно естественно, без малейшего нажима, благодаря тонкому слышанию эмоционального строя текста в целом и отдельной фразы, ее подъемов и спадов, а также способности чутко улавливать подсказываемые им жанровые, красочные или другие возможные ассоциации. Эти качества, органически сочетаемые с песенной интерпретацией стиха, складываются в выразительную «говорящую» песенно-декламационную мелодию, которая возникает у Свиридова как бы в результате «интеграции» многих и разных «характеристик» стихотворения и является их концентрированным иновоплощением. Часто концентрация так велика, что мелодия первой же фразы-строки оказывается своего рода музыкально-образным тезисом, в процессе развития которого становление собственно мелодических закономерностей согласуется со всеми смысловыми поворотами текста.

«Патетическая оратория»

«Патетическая оратория» – одно из значительнейших произведений советской музыки . Она состоит из семи развернутых частей, каждая из которых – самостоятельная страница нашей истории. И все вместе они представляют стройную, монументальную эпопею, посвященную революции, гражданской войне, а затем – мирному строительству в нашей стране. Написана она для солистов, хора и оркестра, и в основу ее легли стихи Маяковского , выбранные композитором из различных его произведений. В оратории во весь рост предстают два основных героя – народ, творящий новую жизнь, и поэт , ее воспевающий. И от этого вся оратория представляется как бы монументом, высеченным из монолитной глыбы гранита.

«Патетическая оратория» – одна из дерзновенных работ мастера, радикальное испытание его творческой эстетики и стиля.

Весомым оказался вклад «Патетической» в развитие советского кантатно-ораториального жанра. Решительное его обновление, как известно, было предпринято Свиридовым в замечательной «Поэме памяти Сергея Есенина», положившей в истории жанра начало целому периоду. Новаторство «Поэмы», однако, во многом связано с отрицанием или решительным переосмыслением сложившегося в данном жанре типа образности, с созданием принципиально иной жанровой разновидности (глубоко оправданно, как это типично для Свиридова, и само название произведения). Многозначность эмоциональной системы, непривычной силы драматизм, давший импульс напряженному внутреннему движению образов, – эти свойства «Поэмы» нашли продолжение в «Патетической оратории», но в ином аспекте. Здесь – более обычные жанровые рамки монументальной оратории, трактующей традиционно значительную тему. Если сам по себе замысел и литературный источник «Поэмы памяти Сергея Есенина» уже во многом обеспечивал оригинальность и новизну общей концепции, то в «Патетической оратории» композитору предстояло прорвать кольцо шаблонных решений и банальных, «выдохшихся» средств, имея, правда, мощного союзника – поэзию Маяковского. Впрочем, союзник этот тоже не был «покладистым» – требовались усилия, чтобы преодолеть ставший уже привычным «хрестоматийный глянец». Тем более высоко следует оценить художественную смелость и творческие возможности автора, одержавшего здесь выдающуюся победу.

Поэтическая образность стихов Маяковского, их открытая динамичность, пафос, громкоголосая плакатность стимулировали использование приемов выразительности, нигде больше не применявшихся композитором столь концентрированно. Его захватил «романтический максимализм» поэта. В музыку вторглись конфликтные, остро напряженные ситуации. Выдвинулись образы плакатные, гимнические и отступили на второй план образы природы, задушевной лирики (столь типичные для Свиридова). Появилась потребность в сильных и ярких средствах противопоставления. Возросла доля конкретно-изобразительного, сюжетно-событийного начала. Укрупнился объем всего музыкального полотна, составленного на этот раз из больших картин-фресок. Усложнилась драматургия целого, характер взаимоотношения частей.

Многослойность звуковых истоков как наиболее примечательное свойство свиридовской музыки обретает в оратории особую широту, контрастность составляющих рядов и более богатые формы синтезирующих тенденций. Здесь претворяются приемы выразительности, идущие не только от традиций старого русского хорового многоголосия, но и как бы «списанные с натуры», характеризующие звучащий быт революционной эпохи (марш, ораторская декламация, разного рода звукоподражания). В третьей части, например, композитор в равной мере ориентируется и на традиции канта, и на бытовую и массовую песню. В совокупности истоков рождается музыка необычайной силы воздействия, благородства и возвышенной красоты – величественная песнь в честь национальных героев.

Разнородность истоков материала, глубина вертикального ряда их пластов вскрывают природу интонационного богатства музыки оратории, что легче всего просматривается сквозь призму жанрового состава музыкального материала. Какие жанры претворены в оратории? Какие новые возможности художественной выразительности открывает здесь для себя Свиридов?

Основной жанровый стержень оратории – марш, массовый жанр революционного времени, скрытый во многих стихах Маяковского, – «Левый марш», «Наш марш» (отсюда симметричность структуры, четкая периодичность рифмы, чеканный слоговой ритм текста). Марш – основа ряда частей оратории – определяет единый внутренний ритм музыки и раскрывается в цикле в широком диапазоне выразительных нюансов. Марш-фон, сопровождающий шаг шествия, марш-действие, сопутствующий трудовому созиданию, марш-гимн, приводящий в состояние ликования всех участников событий, марш-апофеоз… И в каждом случае композитор акцентирует различные музыкально-выразительные приемы, то подчеркивая жанрово-первичную характеристику, то затеняя ее. В результате маршевая основа музыки обретает возможности обрисовки разных ситуаций, просматривается в эпизодах, отличающихся по настроению и звучанию.

Специфическая выразительность многих страниц оратории связана с еще одной жанровой линией – декламацией. Именно она накладывает своеобразный отпечаток на музыку сочинения. Свойственная Свиридову интонационная значительность мелодической речи получила в оратории сильнейшие новые стимулы от поэзии Маяковского. Характерные особенности стиха Маяковского – повышенная интонационная динамика, вызывающая разбивку на подстрочия, сложные строфические ритмы, диалогическая форма, внутренняя смысловая драматургия развития мысли – обусловлены его разговорной природой.

Свиридов точно услышал и чутко отреагировал на интонационное напряжение стихотворений Маяковского, воспринял их поэтическую форму (диалогические переключения) и активность такой стихотворной композиции перенес в музыку. Смысловой драматургией стихов Маяковского продиктовано в оратории устремленное вперед векторное развитие музыкальных форм отдельных частей. Но, отмечая органичность контактов стихотворной основы оратории и ее музыки, чуткость композитора к выразительным стилистическим свойствам поэзии Маяковского, необходимо представлять себе рубеж, очерчивающий пределы контактов музыки и слова. Этот рубеж определен разными возможностями словесного и музыкального решения художественных образов. Но, кроме того, в стилистике Маяковского содержатся моменты, которые не могут быть отражены средствами языка музыки. Например – максимальная конкретность, точность словесных понятий; внутренняя дробность стиха, где подчас, особенно благодаря разбивке на подстрочия, звучит отдельно каждое слово. Неуловима музыкой игра метафорами, столь характерная для поэта, составляющая иногда смысл произведения, основу композиции и рифмы. Не поддается воссозданию в музыке изящество его словотворчества, смысл неологизмов. Все это должно было остаться и осталось за пределами музыки.

И, кроме того, в системе стиля Свиридова, не изменяющей в оратории своих основных свойств, перестраивается интонационно-ритмический пульс многих стихотворных форм Маяковского, структура фразировки, композиция целого. Самое ценное качество стиля композитора – его мелодико-песенная основа – исключает точное следование за дробной интонацией Маяковского. Поэтому Свиридов не идет по пути исключительно речитативного озвучивания поэтических первообразов. Основой музыки остается песенность, но интонационный материал во многих случаях становится более острым, напряженным, мотивы – лаконичными, разделяемыми частыми паузами, более прерывистыми. В воссоединении мелодической распевности, закругленных, цельных, широких по дыханию линий и интонационной дифференцированности речитатива концентрируются самые ценные художественные находки композитора, вскрывается своеобразие музыки оратории.

И, наконец, Свиридов вводит в ораторию ряд звукоизобразительных приемов. Обычно редко прибегая к конкретной иллюстративности, композитор не только многообразно пользуется здесь возможностями звуковой конкретизации действия, но и придает им большое значение в структуре художественных образов оратории. Особенно в первых двух частях, где звукоизобразительность (фанфары, выстрелы, шаги и т. д.) создает максимальное правдоподобие звучания. Звукоизобразительность, безусловно, не вступает в процесс синтеза с основными жанровыми пластами сочинения, поскольку это музыкальный прием иного порядка, но обогащает характеристику образов дополнительными штрихами, снабжает их активным фоном.

«Патетическая оратория», пожалуй, единственное сочинение Свиридова, где так динамично композитор пользуется методом музыкального контраста, применяя его при сложении отдельных частей и всего цикла. Впечатление объема и широты образных зарисовок почти в каждой части связано с контрастным сопоставлением граней, плоскостей, угла зрения на избранный объект. Контуры целого набрасываются крупными, рельефными штрихами, выделяющимися деталями. К этому побуждает и поэзия Маяковского с ее плакатной броскостью тезисов.

«Поэма памяти Сергея Есенина»

«Поэма памяти Сергея Есенина» – одно из прекрасных произведений советской музыки. Воплощая в нем лирическую тему есенинской поэзии – любовь к родному краю, Свиридов раскрывает также важные для поэта грани этой темы: поэт и Родина, поэт и народ, поэт и революция. Он показывает их во всей сложности и противоречивости, свойственных Есенину, не сглаживая остроту и трагизм его переживаний.

Создавая поэму, Свиридов обращался к произведениям Есенина разных лет: от 1910 до 1924 года. Группировка же их весьма примечательна. Стихотворения, образующие первые шесть номеров, созданы Есениным в период от 1910 до 1916 года. Они воспроизводят картины жизни русского крестьянства до Октябрьской революции. Это: «Край ты мой заброшенный…» (1914), «Поет зима…» (1910), «В том краю…» (1915), «Молотьба» (1916), «За рекой горят огни» (1916), «Матушка в Купальницу по лесу ходила» (1912). Последующие четыре стихотворения относятся к 1918-1924 годам и посвящены образам молодой Советской России. Это два фрагмента из поэмы «Песнь о великом походе» (1924), озаглавленные Свиридовым: «1919…» и «Крестьянские ребята»; стихотворение «Я - последний поэт деревни…» (1919) и фрагмент из цикла «Иорданская голубица» (1918)-«Небо - как колокол…», образующий финал поэмы. Такая группировка отчетливо делит всю композицию, соответственно содержанию, на две части, которые можно условно назвать «Русь уходящая» и «Русь советская».

В стихотворениях, отобранных Свиридовым речь ведется как от лица поэта, так и содержится объективное повествование. Чередуются части с лирическим уклоном и с эпическим. Но принципиального различия между ними нет. Есенин – «певец российских деревень» – всюду предстает как частица народа, России, как поэт, чья сложная и трудная судьба неотделима от судеб родной страны. Лирический герой поэмы показан в окружении картин русской природы и народной жизни. И в то же время эти картины даны в музыке как бы сквозь восприятие ее героя – человека нежной, возвышенной души.

В переплетении и слиянии субъективного с объективным, личного с общенародным, лирики с эпосом и жанром и раскрывается в поэме ее философская идея.

Очевидно, неизменное присутствие в музыке личного начала и наличие лирического героя стали причиной того, что Свиридов назвал свое произведение не ораторией или кантатой, а поэмой. Это обозначение говорит и о другом – о единстве целого, достигаемом благодаря внутренней связи всех частей, которая основана на последовательном развитии не сюжета, а темы и идеи произведения.

Связаны воедино части поэмы и «сквозными» образами поэта и русской земли.

Еще один объединяющий образ – колокольные звучания как музыкальный символ есенинской Руси. Это доносящийся издалека монастырский звон (первая часть), бубенцы саней (вторая часть), позвякивание кандалов (третья часть), хрустальные колокольчик!! (пятая-шестая части), тревожный набат (седьмая часть), гармошечные колокольцы (восьмая часть), похоронные удары (девятая часть), величавый «вселенский» благовест (десятая часть).

Наконец, способствует единству поэмы замечательная цельность ее музыкального языка. Вернувшись к родной для него русской песенной стихии, Свиридов безраздельно отдался ей. То, что делает композитор, – это не «обработка» фольклора и не подражание ему, а самостоятельное творчество по его законам. И результаты таковы, что некоторые напевы, звучащие в поэме, достойны встать в один ряд с лучшими образцами русской народной песни.

Свиридов поднимает широкие пласты русской песенности: крестьянской (старой и новой), городской, частично солдатской. Но стиль его музыки остается единым как внутри каждой отдельной части, так и на протяжении всего цикла. Попевки одного и того же типа встречаются в разных частях. Это не традиционные лейтмотивы, а скорее родственные интонационные образования, зерна, которые в новых условиях каждый раз дают новые ростки, побеги. Можно выделить две основные группы таких интонаций. Одна – лирические попевки в миноре, опирающиеся на тоническую квинту и опевающие ее или основанные на плавном нисходящем движении от четвертой ступени к тонике. Они встречаются в первой, третьей, седьмой, девятой частях.

При этом в последних двух частях поэмы завершаются линии развития обеих групп: квинтовые и нисходящие минорные полевки, связанные с лирическими раздумьями, с настроениями тоски и обреченности, полнее всего обнаруживают себя в монологе «Я последний поэт деревни», а квартовые и трихордовые, лежащие в основе зовов, кличей и богатырских образов природы или народной жизни, обобщены в финале.

В целом поэма Свиридова - оригинальное, необычное по жанру произведение. Это не традиционная оратория, поскольку в ней нет сюжета, драматического действия без сцены. Это и не традиционная кантата, поскольку цикл объединен образом одного героя.

Необычно также отсутствие в произведении с участием с оркестром сколько-нибудь развитых, самостоятельных по значению симфонических эпизодов. Такого жанра — многочастной вокально-симфонической поэмы раньше фактически не существовало.

СВИРИДОВ ГЕОРГИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ

(1915-1998)

Будущий композитор родился в небольшом городе Фатеже вКурской губернии. Его отец был почтовым служащим, а мать - учительницей. КогдаГеоргию было всего четыре года, семья осиротела: отец погиб во времягражданской войны. После этого мать вместе с сыном переехала в Курск. Там Юрий(так Свиридова звали в детстве) пошел в школу, где и проявились его музыкальныеспособности. Тогда же он освоил и свой первый музыкальный инструмент, обычнуюбалалайку. Свиридов взял ее у одного из своих товарищей и вскоре по слухунаучился играть так, что его приняли в самодеятельный оркестр русских народныхинструментов. Руководитель оркестра, бывший скрипач Иоффе, устраивал концерты имузыкальные вечера, посвященные композиторам-классикам. Играя в оркестре,Свиридов оттачивал технику и не переставал мечтать о том, чтобы получитьмузыкальное образование. Летом 1929 года он решил поступить в музыкальную школу.На вступительном экзамене мальчик должен был играть на рояле, но посколькуникакого репертуара у него в то время не было, то он сыграл марш собственногосочинения. Комиссии он понравился, и в школу его приняли.

В музыкальной школеСвиридов стал учеником В. Уфимцевой, жены известного русского изобретателя Г.Уфимцева. Общение с этим чутким и талантливым педагогом очень многим обогатилоСвиридова: он научился профессионально играть на рояле, полюбил литературу. Вгоды учебы он был частым гостем в доме Уфимцевых, и именно Вера Владимировнастала тем человеком, кто посоветовал Свиридову посвятить свою жизнь музыке.

Окончив школу, онпродолжил занятия музыкой у другого педагога, М. Крутянского. По его совету в1932 году Свиридов поехал в Ленинград и поступил в музыкальный техникум поклассу рояля, которым руководил профессор И. Браудо. В то время Свиридов жил вобщежитии и, чтобы прокормиться, играл по вечерам в кино и в ресторанах.

Под руководством ЮдинаСвиридов всего за два месяца написал свою первую курсовую работу, вариации дляфортепиано. Они до сих пор известны среди музыкантов и используются как учебныйматериал. В классе Юдина Свиридов пробыл около трех лет. За это время оннаписал много разных сочинений, но самым известным стал цикл из шести романсовна стихи Пушкина.

Однако недоедание инапряженная работа подорвали здоровье юноши, ему пришлось прервать учебу иуехать на некоторое время в Курск, на Родину. Набравшись сил и укрепивздоровье, летом 1936 года Свиридов поступил в Ленинградскую консерваторию истал лауреатом именной стипендии имени А. Луначарского. Первым его педагогомтам был профессор П. Рязанов, которого через полгода сменил Д. Шостакович.

Под руководством своегонового наставника Свиридов завершил работу над фортепьянным концертом, премьеракоторого состоялась во время декады советской музыки, посвященной двадцатилетиюреволюции, одновременно с «Пятой симфонией» Шостаковича.

Такое успешноеокончание консерватории сулило молодому композитору блестящие перспективы, оннаконец-то получил возможность профессионально заниматься своим любимым делом.Однако все эти планы нарушила война. В первые же ее дни Свиридов был зачисленкурсантом военного училища и направлен в Уфу. Однако уже в конце 1941 года егодемобилизовали по здоровью.

До 1944 года Свиридовжил в Новосибирске, куда была эвакуирована Ленинградская филармония. Как идругие композиторы, он начинает писать военные песни, из которых самойизвестной стала, пожалуй, «Песня смелых» на стихи А. Суркова. Крометого, он писал музыку для спектаклей эвакуированных в Сибирь театров. Тогда-тоСвиридову впервые пришлось поработать для музыкального театра, и он создалоперетту «Раскинулось море широко», в которой рассказывалось о жизнии борьбе балтийских моряков в осажденном Ленинграде.

В 1944 году Свиридоввозвратился в Ленинград, а в 1950 году поселился в Москве. Теперь ему уже ненадо было доказывать свое право на самостоятельное творчество. Кроме того,Свиридов является создателем интересного музыкального жанра, который он назвал«музыкальной иллюстрацией». Композитор как бы рассказываетлитературное произведение средствами музыки. Это прежде всего цикл, посвященныйповести Пушкина «Метель». Но главным жанром, с которым композитор нерасстается никогда, является песня и романс. Основное место в творчествезанимает вокальная музыка. Работает со стихами самых разных поэтов, по-новомураскрывает их облик.

Свиридов развил ипродолжил традиции вокальной и вокально-симфонической музыки, создал новыежанровые разновидности ее. Одновременно в области гармонии и музыкальной формыу него проявилось нового, своеобразного, индивидуального.

Публике широко известнамузыка Свиридова к кинофильмам «Время, вперед!» (1965) и«Метель» (1974).

Мировую славу Свиридовупринесли потрясающие хоровые циклы («Декабристы» на слова А. Пушкинаи поэтов-декабристов, «Поэма памяти Сергея Есенина»,«Патетическая оратория» по В. Маяковскому, «Пять песен оРоссии» на слова А. Блока и др.). Однако Свиридов работал и в популярныхжанрах, например, в оперетте («Огоньки», «Раскинулось морешироко»), в кино («Воскресение», «Золотой теленок» идр.), в драматическом театре (музыка к спектаклям А. Райкина, «Дон Сезарде Базан» и др.).

Свиридов был щедроотмечен званиями и наградами практически при всех властях: его триждынаграждали Государственными премиями СССР, Ленинской премией в 1960 году, в1970 году ему присвоили звание народного артиста СССР, в 1975-м - ГерояСоциалистического Труда.

Последний год жизникомпозитора был для его семьи просто чудовищным. 11 декабря умер младший братГеоргия Васильевича, в тот же день заболел сам гениальный музыкант, а 31декабря в Японии скончался его младший сын, японист. (Первого сына Свиридовпотерял еще раньше). Похоронили Свиридова-младшего, а вскоре – старшего…

Гражданская панихида ипохороны Г. Свиридова состоялись 9 января 1998 г. в Москве. После отпевания вхраме Христа Спасителя состоялись похороны Г. Свиридова. Свой последний приюттело великого композитора обрело на Новодевичьем кладбище.

Итак, произведения Свиридовашироко известны в России и за рубежом. Он одинаково легко писал и серьезную, илегкую музыку, за что народ и полюбил её.

Георгий Васильевич Свиридов с самого начала творческого пути уделял внимание вокальной и хоровой музыке. Романсы на стихи Пушкина Лермон­това Блока, циклы песен на слова Беранже, Бернса Исаакяна Прокофьева вошли в золотой фонд советской вокальной литературы. Свиридов самобытен как вокальный и хоровой композитор. Вокально-хоровое творчество Свиридо­ва уникально по широте охвата разнообразных поэтических стилей. Компози­тор обращался к поэзии Шекспира и Бернса Пушкина и Лермонтова Некрасо­ва и Исаакяна Маяковского и Пастернака, Прокофьева, Орлова, Твардовского и др. Но любимыми всегда оставались для Свиридова два истинно русских поэта, у которых он находил вечные и созвучные сегодняшнему дню темы - это А. Блок и С. Есенин.

Свиридов обладал богатейшим мелодическим даром. Мелодия - рас­певная, русская, задушевная - «святая-святых» свиридовского творчест­ва. Характерны определения стиля Свиридова: «Творчество Свиридова -песнь в прямом (интерес к вокальным жанрам, внимание к слову) и пе­реносном (неустанное воспевание Родины) смысле слова», и «песенность» в широком смысле слова, как принцип, определяющий специфику тематизма... становится одним из главных качеств, выявляющих национальное в его творчестве».

Мастерство хорового письма Свиридова с особой силой проявилось в его «Пяти хорах без сопровождения на слова русских поэтов», которые были созданы в 1959 году между двумя хоровыми полотнами: «Поэмой памяти С. Есенина» и «Патетической ораторией». В этом сочинении раскрываются важные стилистические черты композитора. Они во мно­гом являются показательными в развитии одного из направлений совре­менного хорового письма. Лучшим исследованием творчества Е. Свиридова по праву считается монография А. Сохора, материалы которой используются нами при разборе хоровых произведений.

«Пять хоров без сопровождения» (1959) написаны на стихи разных поэтов, объединены главной темой творчества Свиридова -темой Родины, собирательного образа русской земли, ее природы и лю­дей, прекрасных в своей искренности и душевной чистоте. Не случайно музыка Свиридова воспринимается как «квинтессенция» всего русского: природы, пейзажа, человеческой души, песенности, поэзии, религии. Глубокое проникновение в душу народа, постижение природы русского мелоса - в крестьянских и городских песнях, в знаменных распевах -вызывает аналогии с музыкой Рахманинова. Композитор умеет сочетать в своем творчестве общественно-значимые темы и лирику, образы род­ной природы и героические страницы истории революции и гражданской войны. Но, основная - патриотическая - тема, тема любви к Родине по­лучает у него лирико-философское воплощение. Хор «Об утраченной юности» (на прозаический отрывок из второго тома «Мертвых душ» Н. В. Гоголя) - воспоминания о минувшем детстве и юности, выполняет функцию вступления к сборнику. Второй и пятый хоры сборника, написаны на стихи С. Есенина - любимого поэта композитора. Третий и четвертый, повествующий о встрече сына с отцом, и о («рождении поэтической песни, написаны на стихи поэтов советского периода - А. Прокофьева и С. Орлова.

В хоре «Об утраченной юности» повествование ведется от лица со­листа (автора). Подчеркивая значимость смысловых деталей, сольная партия противопоставлена хору, поющему без слов. Мелодика хора обу­словлена интонацией и ритмикой текста. В музыке - элегическая грусть, свойственная бытовым романсам (1 часть), и горечь утраты (2-й раздел). Отсюда и гомофонная фактура (сольная и аккомпанирующая партии). Двухчастная строфичность формы выделена и тональным планом, и переменностью функций в кадансах. Мелодические фразы кадансов это­го хора переходят в основной материал следующего второго хора «Вече­ром синим», являясь его отправной точкой и связывающей оба хора тематическим единством, на что указывает А. Н. Сохор. Интонационно-тематическая связь этих хоров появляется в сходстве тематики и сюже­тов их композиционной основы. Однако это сходство используется ком­позитором в качестве предпосылки к контрасту их противопоставления.

Во втором хоре «Вечером синим» повествование ведется от лица ав­тора, но изложено у хора. На первый план выведена живописность музы­кальной картины, которая по характеристике А. Н. Сохора: «все упои­тельно красиво и окрашено мечтательностью»". «Какой внутренней красотой, строгостью и сдержанностью в выражении чувств наполнена эта правдивая музыка! Лишь временами мажорную элегичность общего колорита заглушают пронзительные нотки глубокой скорби и разочаро­вания. Неизгладимое впечатление оставляет переход от короткого „рек­виема" (мужской квартет с альтами) к „бесконечному" мажорному ка­дансу, словно оживляющему в усталом сердце былые грезы юности. В этом хоре Свиридов, кажется, не уступил Есенину: поэт звуков сравнялся с поэтом слова», - пишет О. Коловский.

«Повстречался сын с отцом» - героическая песня о драматическом эпизо­де гражданской войны, полна эмоционального накала. Она близка теме из «Поэмы памяти Есенина» («Красной Армии штыки да в пояс светятся, тут отец и сын могут встретиться»). Фрагмент частушки С. Есенина (из «Песни о вели­ком походе») разворачивается в хоре (на текст А. Прокофьева) в сцену. Лири­ческий замысел хора воспроизводит дух эпического сказа, предания. Действие не раскрывает драматических событий, оно предполагается в подтексте. Хор написан в свободной форме, состоящий из пяти эпизодов. Энергичный запев мужского хора с мелодическими взлетами в пунктирном ритме, напоминает молодецкие песни донских казаков. В варьированной переменности изменяется не только интонационно-ритмическая и фактурная основа музыки, трансфор­мируется в жанр запева. Вариантность запева служит средством драматической выразительности. Первая часть подразделяется на две половины благодаря хоровой инструментовке, в которой сменяются мужская и женская группы хора. Е1торой эпизод, исполняемый женским хором («У тропиночки бросо­вой»), звучит мягко как лирическая девичья песня. Далее хоровые группы объ­единяются, представляя одночастную строфическую форму. Драматическим контрастом и кульминацией являются 3-й и 4-й эпизоды («Ветер шел походкой шаткой» и «Распустила хвост павлиний...»). Смешанный хор звучит компакт­но, мощно, повышается тесситура, ускоряется темп, отклонения в параллель­ный минор и все обрывается. После длительной паузы начинается последний раздел с величавой, светлой мелодии - гимн будущему, утверждающему побе­ду жизни над смертью. В этом хоре все построено на контрастных сопоставле­ниях: сначала поет мужской хор, затем - женский. В первом тутти гармониче­ская фактура - трехголосна (есть и унисонный эпизод). В последнем эпизоде происходит «красочно-тембровая модуляция от ярких тонов жанровой картины к полутоновым переливам умиротворенного чувства». Хоровая фактура усиливает гармоническую насыщенность комплексами (частично дублирую­щими мелодию хора поющего без слов).

«Как песня родилась» - задушевная лирика. За кажущимся внешним мелодическим и ритмическим однообразием (куплетно-вариационная форма) - богатство чувств, красота русской души, поэтичность. «Здесь особенно мастерски проявилась черта стиля Свиридова - подголосочность во всех ее проявлениях: все начинается со скромного, одноголос­ного запева, затем один из голосов „застревает" в виде педали, другой начинает вторить. Возникает основная трехголосная структура произве­дения, которая в дальнейшем усложняется по вертикали и по горизонта­ли; из вторы вырастает массивная аккордика, из педали - изящные кон­трапунктические линии. Все это в целом образует необычайно мелодич­ную, естественно звучащую хоровую фактуру, совсем как в народной песне. Этот хор можно поставить в ряд с такими образцами подголосочного русского стиля как хор поселян Бородина, оперные хоры Мусорг­ского, некоторые хоры из «Десяти поэм для хора» Шостаковича. Здесь Свиридов не только исходит из общего стиля народной песни, но пре­творяет в своем творчестве также отдельные интонационные и структур­ные закономерности народно-песенного искусства, обогащая их средст­вами профессиональной композиторской техники».

«Табун» - песня о России. В широком богатырском запеве мужских го­лосов - панорама родных просторов. Любовь к России, восхищение ее при­родой, необыкновенно поэтическая картина заката солнца, табуном коней в «ночном», звуки пастушьего рожка - наполняют особым трепетным звучание хора. Изобразительные моменты звукописи сменяются философскими раз­думьями. Хоровая фактура богата приемами хорового изложения, (от унисо­на к тутти, хоровой педали басов-октавистов, пения закрытым ртом), красоч­на (модуляциями, фактурной переменностью) и эмоциональна. Смысловое заключение - горделивая мелодия гимнического склада на слова: «Любя, твой день и ночи темноту. Тебе, о, Родина, сложил я песню ту!». Партитура этого хора богата контрастами: частая смена ритмов, фактур, вокально-хоровых красок: после двух эпизодов с прозрачной фактурой, например, очень эффектно звучит тяжеловесное семиголосие на фоне хоровой педали - как «горизонта», которое в свою очередь сменяется звонкими и певучими аккордами заключительного раздела.

В композиционном аспекте поэтическое единство «Пяти хоров» ана­логично строению одного из «есенинских» циклов композитора «У меня отец - крестьянин». Благодаря обрамлению «от автора» все хоры приоб­ретают лирический оттенок.

В этих хорах а "капелла отразились все основные стилевые черты Сви­ридова; песенность (в мелодии хоров и в голосоведении), ладовая диатоника и подголосочность с ее фактурно-гармонической переменностью функций; плагальность (преобладание терцовых соотношений с типичными для рус­ской музыки колебаниями мажоро-минора), особенности формообразования (роль куплетно-вариационной и строфических форм), разнообразие хоровых составов, тембральное богатство. Хоровая оркестровка - от мелодии к гармонии, использование divisi во всех партиях, особенно в мужских голосах, которые Свиридов ценит за силу, густоту, фундаментальность (три басовых партии и одна теноровая). Свиридов использует все виды хорового письма, уделяя особое внимание контрастным сопоставлениям регистров, фактур и исполнительских составов. («Табун», «Повстречался сын с отцом»). Красоч­ность хоровых картин Свиридова достигается разнообразием темброво-регистровых комбинаций, огромным значением фактурных и гармонических

Черты хорового письма:

1. Главенствующее положение занимает сфера вокальных жанров, мир композитора – человеческий голос;

2. Тяготение к народной музыке, ее интонациям, ладам, ее внутреннему духу и содержанию;

3. Основа хоров – мелодический пласт, покоящийся на сопровождении (инструмента или других голосов);

4. Характерная диатоничность мелодий, яркость;

5. Тональная гармония, неподвижна на долгом протяжении, неуловимый штрих – наложение аккорда;

6. Тональная сдержанность. В большинстве хоров – одна, несменяемая тональность (даже в смежных частях циклов);

7. Ритмика – отличается простотой, однако бывает и изысканно прихотливой (как в хоре «У берега зеленого» из кантаты «Ночные облака»);

8. Типы хоровой фактуры:

1) Выразительность свиридовских аккомпанементов. В хоровых произведениях всегда происходит расслоение музыкальной ткани на два пласта – главный и вспомогательный (сопровождение). Так под мелодию подкладываются выдержанные звуки, в «другом» тембре (или другая группа смешенного хора, соло, или разные приемы звукоизвлечения – закрытым ртом, на гласный звук и т.д.).

2) аккордовый, хоральный тип («Вечером синим», «Ты запой мне ту песню»). Полифонической фактуры в классическом виде не найти, так как смешение, переплетение линий мешает, по мнению композитора, выражению поэтической мысли. А Свиридов ценил предельную четкость слова.

9. Важнейший принцип – сцепление слова и музыки. Никогда не подчиняет слово музыке, не иллюстрирует текст, он прочитывает главную мысль, главное настроение стиха, и его музыка усиливает слово – она форма выражения стиха и мысли («Об утраченной юности»);

10. Использует поэзию Пушкина, Есенина, Лермонтова, Блока, Маяковского, Прокофьева.